- То Лондон, - вздохнул Матео, - а это Италия.
- Итальянцы любят Рождество и сицилийцы.
- Кроме папы. Лучше сначала спросить разрешение, - сказал Матео и взглянул на сестру с братом. - Сюрпризы он ненавидит.
- Хорошо, я спрошу, потому что я ненавижу расстраиваться.
Марку успел к ужину. Моне хотела поесть у себя, чтобы отец мог поужинать наедине с детьми, но Марку посчитал, что няня должна сопровождать детей везде и всегда.
Она старалась как можно меньше говорить, чтобы отец и дети сами поддерживали беседу, но Марку был скуп на вопросы, а дети ничего не рассказывали, и разговор закончился, не успев начаться. Какое счастье было встать из-за стола, но Марку окликнул ее на лестнице и сказал, что ждет ее внизу.
Моне кивнула и продолжила собирать детей ко сну. Она все еще не могла смириться, что он не обнимал, не целовал детей и не говорил приятных, теплых слов, когда желал спокойной ночи. Как будто дети растут не в семье, а в армии. Сердце болело и за детей, и за Марку, ведь они все были глубоко несчастны.
Через полчаса она спустилась к Марку в ту же маленькую гостиную. Теперь она знала, почему он так любит именно это место. Окна закрывались деревянными ставнями, сохраняя тепло, в камине можно развести огонь и сидеть близко, наслаждаясь теплом и уютом очага.
На потолке, как и в ее комнате, отчетливо видны были балки. Стулья и софа обиты парчой цвета спелой тыквы. Крышки столов покрыты голубой мозаикой. По одной стене располагались застекленные книжные шкафы, а по другой были развешаны картины в розовых, голубых и оранжевых тонах. Обстановка в комнате говорила сама за себя: элегантно, дорого, стильно. Моне еще раз убедилась: никто лучше итальянцев не знает, как сочетать фактуры, ткани и цвета.
- Я переживаю за детей, - сказала она и села на тот же стул, что и вчера.
- Что случилось? - спросил он, отрывая глаза от книги.
Вчера вечером она лежала на столе возле кресла. Моне пробежала взглядом по названию. Что-то о политике, экономике и курсах валют. Она бы не смогла читать о таких сложных вещах, но она не банкир и не инвестор.
- Дети повергли меня в шок сегодня.
- Как так? - спросил Марку настороженно.
- Они сказали, что не празднуют Рождество, но я не поверила. Мы всегда отмечали этот праздник в Палаццо.
- То было раньше, - серьезно сказал он и отложил талмуд на столик у кресла. - Мы больше не носимся вокруг Рождества, как курица с яйцом. В свете последних событий это неуместно.
Моне решила «включить» дурочку.
- Каких событий? Неужели церковь перестала праздновать рождение Христа?