***
Резано смотрел на то, как сбежались караульные. В лагере были готовы объявить тревогу — и, если бы Эрано заранее не предупредил дежурных, что в лесу может быть шумно, то… суеты бы поднялось куда больше.
Рядом стояла Хала и делала вид, что не знает Резано. Он тоже притворялся, будто не знаком с ней. Спектакль, в который никто не верил, но в который они играли по молчаливому согласию.
Резано рассмотрел, как возвращается Эрано. Побитым он не выглядел, а значит, победил в поединке. Парень в исходе не сомневался, но сейчас не стал подходить к другу. Тот шёл задумчивый, погруженный в себя и, казалось, на собравшихся людей не обратил внимания.
— Что это с ним? — шепнула Хала.
— У них сложные отношения, — выдал сентенцию Резано, который и сам не понимал, что связывает эту деревенскую парочку. — А ещё меня реально пугает, что у них там за деревня.
— Согласна. Монстры какие-то.
***
Сергиус занимался тем, что точил нож, когда к нему подсел Церен.
— Сегодня твои птенчики подрались, — сказал Скрытный.
— Это они могут, — никак особо не отреагировал Сергиус, продолжая точить нож.
— Девчонка показала то, чего никак знать не могла. Темное солнце кинула.
Сергиус нахмурился, вспоминая, что это за таинство такое. Покачал головой.
— Ты её этому научить не мог, — сказал Церен.
— Не мог. Но она всегда была талантливой.
— Как же так вышло, что два таланта попали к тебе в руки?
— Случайность. Я уже говорил, — спокойно ответил Сергиус.
— В такое с трудом верится.
Сергиус промолчал, а Церен больше ничего не спрашивал.
***
Кая вернулась к обеду, как ни в чём не бывало. Притащила с собой тушку зверька. Местную разновидность кролика. Сама же и обед взялась готовить. Подкалывать и спрашивать, можно ли это счесть за извинения, не стал. У нас и так хрупкие отношения.
***
Зря я думал, что эта война фальшивая. То, что серьезных сражений не происходило, расслабило меня.
Оставшийся день прошёл тихо. Устроили небольшой отдых. Я восстанавливал запасы энергии, Хала с Резано бегали по лесу и собирали травы, Кая сидела рядом со мной и в основном медитировала.
А ночью…
В эту ночь я проснулся от грохота. Звук ломаемого сухого дерева ни с чем не спутаешь. Следом раздались крики и только после этого взвыл гонг, означающий тревогу. На лагерь напали, и раз колокол звонит с опозданием, нападение проморгали.
С Каей мы поднялись одновременно и столкнулись в проходе, когда выбирались.
Мимо нас пробежали солдаты, с копьями на перехват, куда-то в сторону гор. С той же стороны доносился и основной шум.
— На нас напали? — спросила Кая.