Но вчера – это был ужас ужаса. У меня оказалась форменная дизентерия, правда, в очень легкой степени, но тем не менее со всеми ее атрибутами. Можешь представить мое состояние, мой страх заразить Иринку. Страданье мое безгранично. Я старалась к ней не подходить, руки мыла спиртом и щеткой, но все-таки всё может случиться.
Сегодня у меня боли меньше, состояние физическое лучше, чувствую только сильную слабость, но морально совсем разбита. Что если заболеет моя девочка. Ведь детишки так плохо переносят.
Призываю всё свое благоразумие, всё спокойствие, но… ужас царит в моей душе. Ты так далеко. Я надеялась на отпуск, а ты как раз пишешь, что они прекращены. Следовало бы, конечно, мне полежать, но как это возможно? Если я не пойду в больницу, товарищам будет очень трудно; сегодня еще надо бежать в приют – там тоже дизентерия. <…>
Ты всё пишешь, чтоб я уезжала. Никуда я, милый, не поеду. Нужно работать, работать без конца. В перспективе: или мы с тобой живем вдвоем без прислуги, без бонны, и я совсем бросаю медицину, или – я должна зарабатывать очень много, чтоб содержать бонну или прислугу.
Можешь себе представить: 20 июня я получила жалование за полтора месяца 280 рублей, а от них скоро ничего не останется. И ничего лишнего я не позволяю себе.
24/VI. 1917 г.
Пишу несколько слов. С утра мне было очень нехорошо, я даже Ириночку утром отдала Соне, но потом кое-как разошлась и пошла в больницу. Сейчас только чувствую сильную слабость, вероятно, от голода, ведь третий день ничего не ели. В последнее время я только и жила надеждой, что ты скоро приедешь. Теперь отпуска прекратили, я в полном отчаянии. Что, если я вызову тебя телеграммой, что я больна, всё равно не отпустят?
Ириночка весела и прыгает. Вчера первый раз хохотала.
25/VI. 1917 г.
Сегодня мне уже гораздо лучше. <…> Ириночка умница: визжит, играет и начинает привыкать к Христине Ивановне. Последняя очень славная, всегда изящная, к Иринке очень ласковая и внимательная, так что я ее оставляю с покойной душой.
Сегодня выборы. Общее оживление. В нашем районе – никаких эксцессов… А как трудно все-таки выбирать, не состоя партийным работником. Думаю голосовать за № 6 – чистых марксистов, и скромность их мне нравится.
26/VI. 1917 г
Ты опять пишешь о моем отъезде в Вичугу. Мне больно тебя огорчать, но поехать я никак не могу. Я знаю, что для Иринки деревня очень полезна, но из двух зол приходится выбирать меньшее. У Оли жить невозможно, на даче – Аня пишет, что всё поразвалилось, да и как там я буду жить без прислуги. К Моргуновым ехать с ребенком тоже неудобно, ведь теперь народу нигде не найдешь, а стирать в чужом доме еще хуже, чем дома.