У каждого товара есть свой покупатель. Валютчики, заставляющие деньги циркулировать по обе стороны рынка, старались не высовываться. Но в новом мире невозможно было сделать и шага по шумной главной улице, особенно молодой девушке, не услышав над самым ухом резкий шепот: «Доллары есть?» Можно было легко парировать такие вопросы, холодно ответив: «Как бы девушка ни нарядилась, как можно позволять себе такие намеки?»
Нищие, сделавшие своей основной базой площадь перед РХ, были не так просты, они делились на два вида. К первому виду относились те, кто ходил, держа пустую банку из-под кофе, ко второму — в основном мелкие воришки, которые притворялись, что что-то продают, настойчиво требовали денег, а сами воровали. Источником дохода для детей-нищих были проститутки и сотрудницы РХ. Они, называя всех молодых девушек, работающих в РХ, просто девушками, отличали их и проституток, но стоило кому-нибудь из продавщиц оступиться хотя бы раз, как попрошайки безжалостно опускали ее в своей иерархии до разряда проститутки. Они носили с собой пустые банки из-под кофе не для того, чтобы попрошайничать, а чтобы внушить страх. Более культурные ходили, положив в нее что-нибудь черное, вроде угля, а оборванцы и сорвиголовы ходили, положив в нее зловонный кал. Когда им надо было выпросить денег, они, схватив дамскую сумочку, висели на руке у несчастной. Если им не давали денег, то они, угрожая тем, что измажут одежду жертвы содержимым банки, прыскали со смеху. Сбиваясь в мелкие шайки, они ходили, специально нарисовав на лице черными чернилами изображение духа ангвани[79]. Если неудачно попадешься им под руку, быстрее всего можно было избавиться от них, дав денег, хотя бы один пхун. Если главным объектом их вымогательства были в основном проститутки, то для воровства они выбирали GI — американских солдат. Основным товаром, который всучивали нищие американским солдатам, выглядевшим, на их взгляд, простодушными и наивными, были небрежно нарисованные порнографические картинки. Их целью, когда они, заискивающе улыбаясь, совали картинки под нос очередному американцу, была не продажа, они хотели отвлечь простофилю и краем грубой оберточной бумаги, на которую была приклеена картинка, стянуть авторучку «Parker», воткнутую в нагрудный карман. Если авторучку, какой бы она ни была старой, отнести на рынок «Намдэмун» или на рынок янки, она тут же превращалась в приличные деньги. По сравнению с такими нищими чистильщики обуви были «дворянами». Боясь быть изгнанными из этого района и желая закрепить за собой определенное место, они никогда не воровали из карманов и не дрались. Однако, измазав лицо или тыльные части ладоней сапожным кремом, со сверкающими глазами, они внешне ничем не отличались от воров. Причиной того, что такие нищие, состарившись, прилагая все силы, чтобы выглядеть драматично-несчастными, собрались здесь, словно на базаре, был РХ.