Никола приняла душ и вымыла волосы, соорудив на голове тюрбан из белого полотенца. Принялась искать фен. На ее кровати вперемешку лежали вещи, среди них шотландская юбка и белая блуза с галстуком, которые она хотела надеть на следующий день, хотя они уже покидали Шотландию, направляясь в Англию. Но все равно, ей следовало развесить вещи и привести все в порядок.
Где сейчас профессор, покинуло ли его мужество, что случилось? Еще четверть часа, и она отправится спать.
Широко распахнув окно, она выглянула на улицу. Небо было покрыто облаками, ненадолго показалась и тут же исчезла луна, как будто испугавшись. Парочка, держась за руки, прошла по площади и скрылась среди деревьев. Может, это полная девушка и Степной Волк, новобрачные из Гретна-Грин, которые не отваживались одни — вдвоем! — остаться в комнате. Во всяком случае, они теперь хоть не бродят в одиночку.
Раздался стук в дверь, настолько тихий, что Никола подумала, она ослышалась. Она закрыла окно, из-за мошкары, планировавшей генеральное нападение, и распахнула дверь.
Профессор! Он еще был одет, поверх полосатой рубашки — темно-голубой пуловер. Он выглядел спортивно, очень смущенно и не очень счастливо. Она извинилась за свой вид, пошутила по поводу тюрбана и беспорядка, надеясь, что он улыбнется, однако он оставался серьезным. Тео присел на краешек стула, который она быстро освободила, и огляделся.
— Вереск. — Он откашлялся, не зная, как обратиться к ней: на «ты» у него еще не очень получалось, — В ночь падающих звезд ты подарила мне букет вереска. Я украсил им вырез твоего платья. Несколько старомодно, как в старом фильме… — Он сбился, но затем вновь собрался и спросил: — Он еще у тебя, букет, или ты его выбросила?
— О Господи, да. — Пожав плечами, она села напротив него на заваленную вещами кровать. — Выбросила. Нельзя же все подбирать, верно?
Звучало как отказ, хотя и было произнесено дружеским тоном. Тео понял. Яснее высказаться она и не могла. Он попытался стереть разочарование с лица, решился и посмотрел на Николу.
— Тогда еще один вопрос.
— Пожалуйста — Глаза под темными бровями воинственно блестели, она разыгрывала леди Макбет.
— Если бы мне было столько лет, сколько моей дочери, я бы сказал: Никола, без вас я чувствую себя одиноким. А вы?
— Что я?
— Ну что говорят люди более зрелого возраста? Они говорят: я люблю вас, а вы — вы любите меня?
— Что вы говорили Дуне — пару дней назад, когда хотели жениться на ней?
— Это нечестно!
— Почему же?
— Потому что с того времени прошла целая вечность. Многое изменилось. Дуня вновь покинула меня, в самый последний момент.