— Ты лжёшь! — Саартан скинул с себя руки главы Совета и отступил назад.
— К сожалению, нет, любезный. Поэтому я заберу у тебя леди Септемберель. Отдай мне артефакты.
— Нет!
— Не глупи.
— Нет!
Саартан отступал, а наг наползал на него, поднимаясь на хвосте, словно увеличиваясь в росте. Его фиалковые глаза потемнели, в них разгорелось холодное пламя едва сдерживаемого гнева.
— Отдай.
— Нет!
Хранитель вскинул руки. Из кончиков его пальцев брызнули струи чёрной, похожей одновременно на дым и жидкость, энергии. Наг прикрылся щитом силы, и струи ударились в поле, размазались по нему кляксой, стянулись в тугие нити и отползли назад в пальцы Хранителя. Саартан с удивлением посмотрел на свои ладони.
— Что и требовалось доказать, — почти весело проговорил Фаарха. Гнев в его глазах моментально угас, и наг отпустился на хвосте. — Но артефакты мне всё равно придётся забрать.
Глава Совета качнулся вперёд и ловко снял с ушей растерявшегося Хранителя серьги. Саартан даже не попытался помешать ему сделать это: вместе с тьмой в руках пришло стойкое осознание того, что все слова нага — правда. И в памяти всплыло такое родное и близкое название — Менкар, Земля обетованная. Фаарха похлопал его по плечу.
— За всё приходится платить, друг мой, — сказал он. — Я хочу тебе помочь, хотя голос разума требует долго варить таких, как ты в масле на медленном огне. Ведь мы, наги, в целом за жизнь, гармонию и естество. А ты нарушил всё это сразу. Но я, как и ты, немного неправильный. Поэтому успокойся, смирись и постарайся жить дальше. Я тебе помогу.
— Как же ты мне поможешь, глава? — спросил Саартан надтреснутым голосом. Менкарский отблеск в его глазах улёгся и превратился снова в тонкий чёрный ободок. — Ведь от меня надо держаться подальше.
— А я, в отличие от тебя, дружу с фортуной, — Фаарха улыбнулся. Взял Хранителя за руку, раскрыл ему ладонь и вложил в неё одну серьгу. — Это на память.
И сложил пальцы Саартана в кулак. Саартан скривился и сжался, как будто у него сдавило грудь. Фаарха развернулся к двери и громко сказал:
— Красавицу можно забирать.
Уже совсем рассвело, когда глава Высшего Совета добрался до своих кураторов и их учеников. Михей накинулся на него с расспросами, стоило тому только войти:
— Ну что? Как там всё? Что решили насчёт Саа? Я всё-таки буду куратором? Да? Да? А Фай? А Берак этот? Его казнят? Я бы казнил! А…
Фаарха поморщился и устало отодвинул мальчишку в руки подоспевшего на помощь нагу Коту.
— Не мельтеши, — сказал Кот Михею и оттащил его в сторону.
Михей насупился и принялся теребить пуговицу на своей рубашке, нетерпеливо поглядывая на главу Совета. Фаарха прошёл в комнату, обнял себя хвостом и, очень похожий на кокон, повалился на диван. Погремушка на конце его хвоста нервно подрагивала, как у недовольной кошки. Иватарн опустился рядом с ним, облокотился на кольца.