— Я слышала, вы учитесь летать, — произнесла Карен.
— Да, для меня это было очень важно. Полеты вернули мне ощущение счастья.
— Вам двадцать восемь?
Я кивнула.
— Мне было столько же, когда я села на пароход и отправилась в Кению, чтобы выйти замуж за Брора. Как трагически непредсказуема жизнь, как все быстро меняется. Жизнь неожиданно поворачивается стороной, которой вы не ожидаете, даже не догадываетесь, что так может случиться. Меняясь, она изменяет и нас, так было всегда.
Она беззвучно провела пальцами по бархатистой траве.
— Я тоже всегда мечтала о крыльях. Возможно, даже больше, чем кто-то другой. Когда Денис в первый раз взял меня в полет, мы пролетели над нашими холмами, а затем направились к озеру Накуру. Там мы увидели множество зебр, и все они ринулись в тень, которую создавали крылья самолета.
— Там, наверху, испытываешь чувство абсолютной свободы, правда? — спросила я Карен.
— Но и абсолютной ясности, как я полагаю. Сейчас я понимаю. Только сейчас. С такой высоты видишь мелочи, которые не замечал до сих пор, которые от тебя скрывались. А то, что казалось знакомым, видится по-другому. Даже в ужасных вещах есть своя красота и форма. — Она взглянула на меня глубокими черными глазами, и я не могла оторваться от ее взгляда. — Вы сами знаете, Берил, Денис никогда не был по-настоящему вашим. Во всяком случае, не больше, чем моим. Он не принадлежит никому.
— О Карен…
У меня упало сердце. Я судорожно искала слова, но они как-то не находились.
— Я давно знала, что вы его любите, но как-то не хотелось смотреть правде в глаза. Возможно, вы поступали точно так же.
Это был ужасный момент, когда она вдруг сорвала покров с правды, тщательно скрываемой годами. Но я понимала, что это было необходимо. «Нам надо признаться друг другу, — подумала я. — Мы это заслужили. Хотя бы это».
— Я никогда не хотела что-то отнимать у вас. — произнесла я наконец.
— Вам это и не удалось. Я получила наказание свыше. За то, что хотела слишком многого.
Она снова посмотрела вдаль, на холмы, затем обвела взглядом вещи, выставленные на лужайке.
— Большое счастье имеет высокую цену. И я еще не расплатилась до конца. Мне еще платить и платить. Но, даже зная наперед, что все это неизбежно, я бы не отказалась ни от единой толики того, что прожила.
— Вы самая сильная из всех женщин, каких я знаю, — искренне сказала я. — Я буду скучать без вас.
Затем я наклонилась и поцеловала ее в щеку, прикоснувшись губами к тонким прожилкам слез, засохшим на пудре.