Видя такую ее радость, как он мог не улыбнуться и не обнять ее за талию, которая так удачно приходилась ему по руке?
Позже Торнхилл увидел женщин возле реки, они копались в камышах. Кусок бумаги, на которой раньше был сахар, лежал на земле, вылизанный до блеска. Чепчик Сэл забрала себе женщина, у которой на поясе болталась ящерица. Она надела его не на голову, а напялила на свой торчащий зад, и женщины снова смеялись. Торнхилл не хотел бы, чтобы Сэл это видела и слышала такой их смех.
• • •
Лес никогда не казался Торнхиллу источником пропитания. И он не очень-то внимательно разглядывал то, что собирали женщины и образцы чего ему показывала Сэл, – какие-то маленькие твердые фрукты, высушенные ягоды, корешки, и уж точно он не считал, что это можно есть. В лесу он замечал только муравьев да мух, и птиц, которые искоса глазели на него с веток, да еще этих здоровенных пятнистых ящериц – их-то уж он есть никогда не будет. Ящерицы высоко держали свои длинные головы и, не мигая, таращились на него, готовые, как только он подходил ближе, взбежать на ближайшее дерево.
Он думал, что, наверное, поэтому женщины считали этих новеньких такими забавными. Домочадцы Торнхилла надрывались, потели под жарким солнцем, рубили, копали, а есть им, кроме солонины да испеченных в углях лепешек, все равно было нечего. Черные же отправлялись в лес и возвращались с обедом, болтавшимся на поясках.
Да, с определенной точки зрения это действительно выглядело забавно.
Нед и Дэн презирали черных, ведь черные на лестнице бытия располагались еще ниже, чем они сами. Глянув на одного из мужчин, сидевшего на корточках в тени, с копьем в руке, Дэн пробормотал: «Только погляди на его волосатую штуковину, болтается себе, у собаки и то больше скромности», и Нед, на которого временами находило, откинул голову и завыл.
«Никогда не видел, чтобы они хоть к чему-то руки приложили, – ворчал Дэн вечером за едой. – Сидят себе, только яйца болтаются, уж простите, миссис Торнхилл, да на нас глазеют». Сэл сказала: «Мы можем научить их работать, Уилл, обучить их управляться с лопатой и всем остальным». Они все представили, как Бородатый Гарри или Черный Дик отложат свои копья и склонятся над лопатой. «Даже цыгане, и те время от времени работают», – сказала Сэл, и Торнхилл понял, что эта мысль запала ей в душу.
• • •
Торнхилл все проигрывал в уме свою нелепую беседу с Бородатым Гарри, но просветления не наступало. Он понимал, что дискуссия не окончена.
Как-то в воскресенье Сэл, зачеркнув на дереве очередную неделю, сказала: «А они здесь давно. Они пришли на четырнадцатой неделе, а сейчас уже семнадцатая, – и принялась, повернувшись к нему спиной, возиться у очага. – Я думала, они к этому времени уже уйдут».