— Что верно, то верно, драит безбожно, — согласился другой. — Однажды так меня отчихвостил, что дома жена три дня не знала как и подступиться ко мне.
Все посмеялись.
— Но все-таки он интерес рабочего человека соблюдает. Я без малого четырнадцать лет с ним работаю, за такое время можно узнать, кто чем дышит.
— Слышь, как он опять расходился?
— Должно быть, Мюллер идет.
— А ну, ребята, айда вкалывать за кусок-то хлеба!
Судя по всему, акт саботажа был осуществлен каким-то одним лицом, не потребовалось даже соучастия ночных сторожей — при небрежной, как обычно, охране злоумышленник всегда мог улучить час и распилить трубу. Несчастные случаи на заводе были не в редкость, даже со смертельным исходом бывало по два-три каждый год, и для рабочих запах крови стал так же привычен, как для конторских служащих их близорукость и согбенные спины; если теперь люди волновались больше и дольше, то вызывалось это сознанием, что случай, в котором один человек поплатился жизнью, имел конкретный человеческий облик, что жертве противостоял невидимый сознательный убийца, который выразил так свою волю, только нужно понять, чего он хотел. Предположение, что это была личная месть работавшим в компрессорной механику или монтеру, можно было отбросить: старый механик не имел врагов ни на заводе, ни дома, а монтер пришел на завод совсем недавно, не успел даже освоиться на новом месте.
— Мое мнение такое, что во всем виновата система Бедо[45], — говорил в другой группе, собравшейся за вагоном-цистерной, невысокий широкоплечий токарь с приплюснутым носом и растопыренными ушами. — Это из-за нее все, разрази господь того, кто канитель такую выдумал!
— В сборочном систему Бедо не введут.
— Почему это? Ввели же в сверлильном и фрезеровочном!
— Ну-ну, пусть попробуют нам ее навязать! — Токарь выругался. — Да я одной рукой сверну шею тому инженеру, который ко мне с этим сунется.
— А семью свою из Ваца[46] кормить станешь?
Токарь снова выругался. — Раз меня сживают со света, им тоже несдобровать!
— Я так думаю, что это дело рук коммунистов, — сказал пожилой рабочий в очках. — На прошлой неделе верхушку-то их замели, вот они теперь и стараются показать, что не все под арестом.
— Откуда у нас в цеху коммунисты?
— Поискать, так найдутся, — сказал тот же рабочий в очках. — Одураченных везде хватает, таких, что дальше собственного носа не видят. И безответственных мошенников тоже достаточно, эти пользуются невежеством людей да их отчаянным положением, ну и толкают на ложный путь.
— Не распаляйтесь так, господин Грошич, — выкрикнул кто-то, — мы не на профкружке!