– Так ты согласна замуж?
– За тебя согласна.
– Родители хотят посмотреть на тебя.
– Вы что – говорили обо мне?..
– Говорили. Ты с первого раза пришлась мне по сердцу – не верилось, что это возможно.
В новой семье
Комсомольскую свадьбу Мариенталь праздновал впервые. В один из тёплых летних воскресных дней на школьном дворе, где празднично были расставлены украшенные полевыми цветами столы, собиралась молодёжь под звуки духового оркестра. Колхоз выписал Петру пуд муки, и Маргарет напекла много разных вкусностей. Молодые, как и полагалось, – в свадебных нарядах: жених – в чёрном костюме и белой рубашке, невеста в белом платье и фате, но левую грудь каждого украшал свисавший до колен красный бант— символ непримиримости к врагам социалистической революции. Невеста светилась радостью, чего нельзя было сказать о женихе, которого мучило чувство вины. Он с грустью поглядывал на мрачные лица родителей, что, планируя свадьбу по законам и традициям католиков, сидели, словно были не хозяевами, а гостями.
Малограмотный председатель колхоза Теодор Думкопф держал речь, ничем не отличавшуюся от его монотонных на колхозных собраниях докладов, которые никто не слушал.
– Победу нашей красной революцьи будем кряпить трудом и свадьбами, шоб коммунизм победил во всём мире и шоб бедные стали богатыми. Нова жисть требуе новых человеков. Невеста наша грамотна, наработат и новых человеков, – и, устремив после недвусмысленных смешков и жидких аплодисментов взгляд на Петра, продолжил: А вот жаних, малость, того… до колхозу не настроен, но Ида Филиппка не промах, свое возьме, – в таком духе он говорил около часу, повторяя одну и ту же мысль по нескольку раз, но закончил оптимистично: Любитясь во имя светлого соцьялизма, шо приведёть нас к идеяльнай жизне… коммунизму!
После криков «ура» слово взял член правления Конрад Шульц, говоривший также длинно и также ни о чём. Голодные гости жадно вдыхали запах ухи, прятали взгляды, устремлённые на вина, булочки, домашние колбасы, сыры и другие вкусности. Неизвестно, сколько бы продолжалась эта «торжественная часть», если бы Иоганн не остановил словоизлияния, что сдерживали аппетит:
– Спасибо гостям, шо пришли. Жалаю молодым щастя, прожить в любви, согласии и дяржаться друг друга в радости и горясти. Будьте щасливы, дороги мои!
Все захлопали и потянулись к рюмкам.
В доме родителей, насторожённо присматривавшихся к невестке, молодым отвели боковую комнату. После уроков Ида сидела обычно за тетрадями и планами. Маргарет, что целыми днями пропадала в огороде и на кухне, привыкала к невестке, что не ела, а клевала, как к шестому пальцу на руке. Две сестры Петра 14 и 16 лет работали в колхозе и сторонились её так же, как и родители. Желая поскорей влиться в семью, Ида в первое послесвадебное воскресенье встала раньше обычного, чтобы приготовить повкуснее завтрак. Маргарет была уже в кухне.