«Мы должны уехать сегодня же, – сказал мне отец. – Другие придут за нами, по крайней мере, в этом пастор прав».
Все утро после этого мы трудились слаженно и молча. Папа ни о чем не спрашивал, но, должно быть, понимал, что это я рассказала все Сэмюэлу и, следовательно, выдала всех. Кейт, в душе у меня сменялись разные чувства. Злость на Сэмюэла, вина за собственный проступок, печаль из-за отъезда, страх перед будущим. Как защитить себя от гнева этих людей? От их ружей? Если они не пощадили пастора Шоу, то не пощадят и нас. От страха я все быстрее сновала от дома к фургонам и обратно, бесчисленное количество раз. Мама и Сэмюэл сидели рядом на диване, который мы не могли взять с собой, он был слишком тяжелым для фургона. Сэмюэл спал, положив голову ей на колени. Мамины глаза тоже были закрыты, но ее лицо было напряженным и обеспокоенным.
Я пишу это в спешке и отошлю письмо при первой возможности. Сейчас мы приступаем к последней трапезе в нашем любимом доме. Солнце уже низко, но папа говорит, что нам нельзя оставаться на ночь. Мы не поедем через город, сначала мы отправимся к югу по менее людным дорогам. Отец говорит, что мы будем в пути всю ночь, а на рассвете остановимся и поспим где-нибудь подальше от дороги. О, скольких вещей мне будет не хватать, сосчитать не могу! Свежих яблок из нашего сада, сладостей у Тейлора, форели из реки, моих дорогих подруг – и Джека Харпера, чье лицо я буду помнить каждую минуту нашего путешествия. Его лицо я буду помнить каждую минуту своей жизни.
Твоя любящая сестра,
Дот
12 сентября 1848 г.
Дорогая Кейт,
Я покинула наш дом, наших добрых отца и мать. Я пустилась в великое приключение, в то же, что и ты много месяцев назад, и теперь вожу пером по бумаге, замирая от страха и счастья. Мы с Джеком поженились, отец сам провел церемонию вчера вечером, в последние часы ужасного дня, когда мы готовились покинуть дом (неужели это было только вчера? Уже похоже на давний сон).
Едва мы упаковали последние вещи в фургон, прискакал Джек, бока его лошади были взмылены от трудного пути. Джек спешился, его лицо было серьезным как никогда, и он сразу же подошел к отцу. Я стояла с мамой возле лошадей, помогала впрягать их в повозки, наполняла мешок для корма и, как ни прислушивалась, не могла разобрать, о чем Джек говорит с папой. Честно говоря, сердце мое затрепетало при виде Джека, и меня охватила грусть. Я люблю его, я впервые осознала это, когда поняла, что мы расстаемся.
Я и представить не смела, что Джек пришел просить моей руки. Но отец улыбнулся и пожал ему руку, и Джек повернулся ко мне, его взгляд все еще был серьезным, но в глазах читались облегчение и волнение; он подошел ко мне, опустился на колено в грязь и черный пепел и взял меня за руку. Я чуть не упала в обморок. Страх и напряжение последних дней, пожар, водоворот чувств, расставание с нашим милым домом, то, что произошло с Сэмюэлом, а теперь величайшая радость. Но я не упала в обморок, я сжала руку Джека и кивнула: да. В моем сердце не было ни малейшего сомнения, и Джек встал и обнял меня. Мама подошла к нам со слезами на глазах, я обняла ее и тоже заплакала, папа, как обычно, расцеловал меня в щеки и обхватил за плечи.