Москва, 16 декабря 2019 года
— Мне очень жаль, — сказал Игнатенко врач. — Мы сделали всё, что могли. В этом случае мы оказались бессильны. Последние дни он был в медицинской коме, страданий не испытывал. Соболезную.
Чувство опустошенности овладело Геннадием. За что такая несправедливость, подумал он. Всего двенадцать лет. Еще толком и жить не начал...
Это, конечно, было ожидаемо. Его не раз предупреждали.
И сам Дима это тоже прекрасно понимал. Хотя лично ему об этом и не говорили.
Да, такое тоже бывает. Хотя и реже, чем лет двадцать-тридцать назад.
И — тем более несправедливо. Почему он?
Игнатенко остался один. Несколько лет назад скоропостижно умерла жена. А теперь вот и единственный сын.
И просторная квартира в престижном районе превратилась в скромную «однушку» за МКАДом — средства оказались выброшены впустую. Впрочем, по сравнению с жизнью ребенка материальные потери, конечно, не в счет.
Коллеги по работе и друзья, безусловно, помогут с похоронами.
Посидят, помянут.
А потом что?
Попытаться создать новую семью?
Полная неизвестность. Полный мрак впереди.
И самому жить особо уже не хочется.
Тюмень, 18 декабря 2019 года
— Мы сегодня прощаемся с нашим замечательным товарищем, безвременно от нас ушедшим, — гремел голос Жарова. — Он был настоящим борцом за рабочее дело, он был настоящим коммунистом. Смерть вырвала его из наших рядов неожиданно для всех — для родных, для сослуживцев, для соратников. Это страшный удар по нашей партии, одним из руководителей которой он был. Всего несколько лет назад он приехал с охваченной гражданской войной Украины, где лично участвовал в боях. И с головой включился в борьбу за социализм здесь, в России. Он был сыном своего класса, рабочим-транспортником. Он был одним из вожаков независимого профсоюза локомотивных бригад. Все, кто работал с ним, все, кому он помогал, отмечали его бескорыстие, его энергию, его преданность делу. Это невосполнимая потеря...
Смирнов глядел на Жарова, вдохновлено жестикулирующего, пускающего в буквальном смысле слова пар... распинающегося... да-да, после того, что он, неожиданно для себя самого, узнал в мае, тут можно применить только этот глагол... над гробом товарища. Каков актер, однако...
Нечасто Иван ездил по регионам по общественным делам. Но здесь всё же решил вырваться и специально посетить похороны видного деятеля коммунистического движения. Молодого и перспективного товарища. У которого была репутация очень толкового, понимающего, честного борца. Омельченко неустанно выступал за союз всех непарламентских коммунистических организаций, вплоть до слияния в одну мощную партию большевистского типа. Поэтому он был своим и для РКП, и для ЕКП.