Появлению Глаши на пороге Пашка не удивился: они с Тетериным ее ждали.
— Вот и наша пострадавшая, — сказал председатель сельсовета. — Садись давай.
— Мы про тебя толкуем, а ты — тут как тут, — виновато, уголком рта улыбнулся Пашка. — Ну че, нашла пропажу?
— Шкуру да кости.
— Видал? Что и требовалось доказать, — будто уличил Тетерин Пашку. А Глашиху скорей успокоил: — Ты, бабка, особо не переживай. Мы тут, покуда ты ходила, вопрос провентилировали и все уже выяснили. Михайлов признался.
— Чего-чего? — не поняла Глашиха, подумала — ослышалась. — В чем признался-то?
— В том и признался, тебе говорю, — твердо и веско, не допуская никаких сомнений, повторил Тетерин. — Это опять его собак дело. Вчера под вечер их не было дома, бегали на Солонцы. Говорят — их там видели.
— Правда, что ли, Павел? — недоверчиво, боясь какого-нибудь подвоха, спросила Глашиха.
— Да я… как тут сказать? Я толком не знаю, где их вчера носило. В лес не брал, дома оставил. Под вечер от табуна приехал — правда, двух кобелей не было во дворе, где-то бегали… А это же всегда так — чьи один раз проштрафились, на тех и после подозрения. Известно.
— Нет, не верю, что твои, — решительно мотнула головой Глашиха.
— Опять новости! — Тетерин осуждающе уставился на нее. — Чего это ты не веришь? Человек сам, добровольно признается, а ты — здрасьте пожалуйста, не веришь… Морока с вами, с бабами. Хочешь — как лучше и все одно никогда не угодишь. Тебе что — тридцатка лишняя?
— Не в тридцатке, Корнеич, дело.
— Ну а в чем? Зачем тогда с жалобой пришла?
— За-ради справедливости. Чтоб ты справедливость, порядок навел и чтоб такого больше не было.
— Ты, Глашиха, не сомневайся, — уверил бабку Пашка, — деньги я прямо счас принесу. Тридцатку не жалко. По нонешним временам три червонца — какие это деньги? Крохи… В город поедешь — на базаре червонец лупят за кило помидоров. Так что нашей баранухе всего-то и цена — три кила помидоров.
— Брось, Павел. Деньги твои я не возьму, — отрубила Глашиха. — Потому как напраслину ты на себя плетешь. Твои собаки тут ни при чем. Кости под гривой сейчас догладывали совсем другие, как есть говорю, я только что оттудова. Они же, поди, и вчера там управлялись, да я не захватила, не дошла до того места.
— Ну-ну, какие собаки? — заело Тетерина.
— Бузая с черной. Сама видела. Так-то вот… На своих, Павел, зря не наговаривай. И деньгами зря не бросайся. С чего это ты должен мне деньги дарить? Я не нищенка — такие подарки принимать. И они у тебя, те десятки, тоне не дармовые — горбом заробленные. Так что нечего, — совсем строго закончила Глашиха.