И вдруг пришел ответ.
Со второй половины дня их первая рота отправлялась на итоговые стрельбы по результатам зимней учебы. Уходили на сутки, — чтобы там же, в поле, расположиться в теплом бараке и, кроме обычных, сдать ночные упражнения. После обеда получили походное снаряжение, взяли из пирамиды оружие и в казарме ожидали построения. Тут как раз и принесли свежую почту.
— Степной! — выкрикнули около стола дневального Юркину фамилию. — Танцуй навприсядку. Тебе письмо.
Юрка подбежал, схватил конверт, глянул на обратный адрес… и не поверил: Раздольное! А чуть ниже: «Т. Непорада»… Дождался!
— Рота-а-а! — разнеслась по казарме команда. — В две шеренги станови-и-ись!
Юрка спрятал письмо во внутренний карман шинели, укротил свое нетерпение… И распечатал конверт лишь после двухчасового марша, в бараке, когда они, сбросив амуницию, отдыхали, грелись у печек перед началом стрельб. Он сел на край нар, в узком боковом проходе, пододвинулся ближе к свету, — давно никто не протирал маленькие запыленные окна саманного барака, — развернул, расправил двойные, из школьной тетради, листки в клеточку… Впервые видел Юрка Танин почерк: он был некрупный, довольно убористый, но четкий и округлый, читался легко.
«День добрый, здравствуй, Юра! — писала Таня. — Ты уже наверно и не думал получить от меня ответ. Не сердися, прости, что долго не отвечала, не могла, не было никаких сил, и настроения не было совсем, правду тебе говорю. Вот теперь собралася с духом ответить. Спасибо тебе, Юра, что не забыл про меня, столько лет прошло, как мы виделись в тот раз, когда вы с мамой приезжали летом в Устиновку, ты звал меня на речку, на наше плесо, а я дурочка не пошла. Твое письмо мне переслали из Устиновского сельсовета, и я была сильно рада. Только заплакала, когда прочитала, что тетя Люда, мама твоя, умерла. Осталися мы с тобой сиротами, никого у нас нету на всем свете из родных людей.
В Устиновке я давно не живу. Ушла от тетки, совсем заездила, законала она меня домашней работой, все на меня свалила, а чулки або платичко купить, бывало, не допросишься, кидала свои обноски. Ушла я в Раздольное и живу знаешь где? Недалеко от тетки Феклы Черноштанихи, ты должен ее помнить, вы с мамой у нее квартировали, она мне про вас часто рассказывает. Недавно рассказала и про то, как на пасху хлопцы и ты с ними кинули не то гранату, не то мину какую-то, всех до смерти перепугали, а дружка твоего Толю Мышкина сильно ранило. Было такое? Ты помнишь Толю? Я еще и того пишу тебе про него, что не так давно в село приезжала его мать и заходила к тетке Фекле как раз, когда я у них сидела. Толина мать расспрашивала про тебя, про твою маму (я сказала, что она умерла), просила тебе в армию привет передать от нее. Ихний Толик, сказала она, выучился на инженера и работает в Сибири на большой стройке, только в каком городе, я не запомнила, прости, а привет прийми.