Действительно. Проспала самочка каких-нибудь пару-тройку десятков миллионов лет (или сколько там длится последнее межледниковье?), но вот на прошлой неделе не выдержала. В голове не укладывается…
Или за полторы сотни лет люди действительно ухитрились забрать слишком много?
— Значит, скоро начнут гибнуть остальные? — нахмурившись, спросила Янина, едва дослушав перевод.
Леди Ивиш уткнулась взглядом в свой хвост, перебирая шерсть.
— Не знаю, — повторила она. — Могу я все-таки взглянуть на месторождение?
Я снова покосилась на своих соотечественниц, припомнила фотографии с разноцветным магическим льдом и поняла, что сейчас они готовы пустить эльфийку хоть на Первое. Но ничего опрометчивого пообещать они не успели. Тяжелая железная дверь архива звучно скрипнула, открываясь, и захлопнулась так громко, что леди Ивиш подскочила на стеллаже, едва не ударившись головой о потолок, и немелодично зашипела.
Судя по всему, до того, как Хотен узрел лишних свидетелей, он собирался что-то мне показать: в его судорожно, до побелевших костяшек, сжатом кулаке шелестел одинокий желтоватый листок бумаги, а на лице значилось нешуточное негодование. Но присутствие специалистов по магологии и навострившей ушки переводчицы живо остудило его пыл, и орать на меня прямо в архиве ревизор не стал.
— Ратиша, на пару слов, — негромко попросил он.
Это было ровно на четыре слова больше, чем я слышала от него с тех пор, как отказалась выйти замуж. Но…
— Ты знаком с леди Ивиш? — светским тоном поинтересовалась я.
Хотен поднял взгляд и вздрогнул, но быстро взял себя в руки и попросил переводчицу сообщить эльфийке, что вернет ее собеседницу буквально через пару минут. Леди Ивиш с любопытством сверкнула глазами со стеллажа и замысловато вильнула хвостом.
— Все в порядке, она пока пообщается с Яниной и Ариной, — истолковала ее жест переводчица.
Хотен молча развернулся и вышел из архива, не оборачиваясь. Я скептически изучила захлопнувшуюся дверь. Интересно, и что он будет делать, если я за ним не пойду? Или не отыщу его в толпе, окружившей архив?
…я недооценила ревизора в гневе. В коридоре рискнула остаться только уборщица — и то потому, что мыла полы. Хотен отошел к окну в торце, подальше от нее, и сердито следил за тем, как я приближаюсь.
— Что-то случилось? — миролюбиво поинтересовалась я.
— Ты мне скажи! — предсказуемо вспылил ревизор и треснул по стене кулаком — с зажатым в нем листком. — Что случилось между тобой и Найденом?
Я отступила на шаг назад, с откровенным недоумением разглядывая его лицо.
Еще ни разу не видела, чтобы он краснел от гнева.