Проснулся он от холода. От земли тянуло ледяной сыростью, высасывающей из тела тепло. Воздух был еще холоднее. Так что спать он больше не мог. Встал, сделал несколько разгоняющих кровь движений, поел, жестко разделив еду на три части, и двинулся в сторону указанной Бизоном горы как раз тогда, когда ее верхушки коснулись первые лучи солнца.
Шел быстро, стараясь согреться. Около девяти утра, едва он вброд перешел быструю речку, насилу удерживаясь на ногах под напором ледяной воды, стремившейся опрокинуть и утащить его за собой, по ущелью прошлось дробное эхо, ослабленное горами и расстоянием. Он замер, вслушиваясь и всматриваясь в окрестности, шаря взглядом по гребням гор. Прошло с полминуты, прежде чем над одним из склонов поднялось жидкое серовато-черное облачко, почти незаметное на фоне облаков. Вслед за этим по горам заухало еще одно эхо — на этот раз более мощное и гулкое. Источник его находился явно ближе первого, и по поднявшемуся столбу дыма Олег без труда понял, где произошел взрыв. Как раз там, где еще несколько дней назад он ковырял каменистую породу, создавая укрепленный пункт. Значит, Бизон и его волки дошли и сделали то, что должны были. Почти сразу за этим глухо затукали выстрелы, еле слышные и сливающиеся в невнятную трещотку из-за большого расстояния.
Послушав пару минут, Олег спохватился и заспешил в том направлении, которое ночью ему показывал Бизон. Тропинку он нашел почти сразу же. Она шла вдоль берега, плавно извиваясь между валунами, ныряя в низинки и обходя заросли кустарника. Судя по всему, ею довольно часто пользовались и в последний раз совсем недавно, вчера или позавчера, — перед небольшим подъемом лежали кругляши конского навоза, еще не обесцветившиеся, не размытые дождями и не растащенные жуками-навозниками. Вряд ли тропинка была здешней столбовой дорогой, но нельзя было исключить нежелательных встреч.
Пройдя по ней несколько десятков метров, Олег с сожалением свернул с нее, забираясь выше, к границе кустарников. По протоптанной дорожке идти, конечно, легче и удобнее, да и не собьешься, но за кустиками все же безопаснее, хотя и дольше. Но ничего-ничего, успокаивал он сам себя, столько времени терпел и еще несколько часов потерпит. Даже лишние сутки, хотя ночевка на голой земле удовольствия не доставила, — после нее мышцы почти час были как замороженные, и каждое движение, каждый шаг давались с усилием. Так, наверное, бывает у холоднокровных гадов, замирающих при низких температурах почти в анабиозе и начинающих активную жизнь с приходом теплого времени суток.