А на тротуарах, в окнах, на крышах все черно. Все черно от людей. Странно, что вокруг так тихо. Только слышен шаркающий безвольный шаг тысяч ног да звук лошадиных копыт… Это – гибель богов… Это – первые звуки… Это – самая середина века, его хребет и его излом… Полуживой враг, полуживой победитель, полуживой город…
Пленных встречает не торжество победителей и даже не ненависть, а только сумрачное любопытство, сразу переходящее в разочарование и безразличие.
Страна оцепенела от перенапряжения войны и теперь с великим трудом, медленно, безрадостно оживала…
К концу 1944 года настало время возвращений. Возвратились эвакуированные и даже первые ссыльные… Среди других возвратился домой и Генрих Густавович Нейгауз…
Женский портрет в кругу семьи на фоне деревьев
В ее хрупком облике чувствовалась та внутренняя женская воля, которая превосходит мужскую потому, что связана не с силой, а с достоинством. В этом лице было что-то от классических портретов Энгра или Давида. Так сказывалось влияние западноевропейской крови, унаследованной ею от предков, издавна живших в России.
Она приехала в столицу с матерью и братом. Мать – известная певица – была приглашена профессором в старую, прославленную консерваторию. С детства она занималась музыкой. Сначала на рояле – так хотела ее мать, потом рояль был оставлен, и она попробовала петь. Она училась в консерватории, в классе своей матери.
Брат, человек от природы одаренный, сразу же поступил в один из лучших столичных театров, при котором была школа-студия. Учась и работая, он очень быстро стал настоящим актером, и его начали утверждать на значительные роли. Так в первые годы сложилась их жизнь на новом месте.
Город, который они оставили ради столицы, был прекрасен и молод. Двести пятьдесят лет – не возраст для города. Но, несмотря на молодость, это был город великой культуры, город литературы и музыки. Это был город дворцов, музеев, каналов, город северных прозрачных ночей, когда небо и вода составляют единую нежно-золотистую пустоту и весь видимый мир повторяется опрокинутым, когда мосты, отражаясь, вычерчивают прекрасные овалы и в них, как в оправе, открывается новое золото классических пространств.
Как же встретила их столица? Что нашли они здесь?
Две маленькие комнаты в коммунальной квартире дома без лифта, темную крутую лестницу, настороженных соседей и больше ничего…
Прошло два-три года. И консерватория была окончена. Она осталась ассистентом в классе матери, совмещая преподавание с работой в филармонии. От природы у нее был камерный голос. Но годы занятий с матерью прекрасно выровняли его и развили. И вот она в совершенстве овладела искусством пения. Это сочеталось с подлинным музыкальным даром и принадлежностью к старой культуре. Изящный аристократизм ее искусства быстро снискал признание публики. У нее появился свой зал. Она стала известной певицей. Голос ее звучал безукоризненно чисто, ровно и тепло. Но в ее исполнении было еще одно редкое качество. И в такой степени оно было присуще только ей. Это было