Ночью Егора разбудил шум в прихожей, он поднялся и застал Варю с половой щеткой в руках.
— Об эту дрянь я исколола все руки. Как я буду завтра работать?
— Оставь его, — посоветовал Егор, — и чего ты к нему пристала? Мешает?
— Мешает. Из-за него расстроилась, всю ночь не усну.
— Проснется Славка…
— Выбрось, пока не проснулся.
— Оставь, говорю. Это же подарок. Если он тебе мешает, упроси Славку отнести в садик.
Варя опустила щетку.
— Ты всегда потакаешь ему…
Глаза Славки открылись и незряче уставились в потолок. В другое время они преспокойно закрылись бы и отцу пришлось бы его будить, легонько ворочая с боку на бок за плечи. Но сейчас глаза Славки не закрылись, отец видел, как они яснели, оживали, делались осмысленными. И вот они уже озабоченные. Славка вроде что-то вспоминал или разглядывал на потолке радужного зайчика и соображал, откуда он появился?.. Но вдруг приподнялся на локоть, сел.
— Пап, а где ежонок?
Егор — он уже давно не спал — повел ладонью по голой и теплой Славкиной спине, сказал успокаивающе:
— Спит где-нибудь в углу, упрятался от света. Они боятся спать, если не прикрыты.
— Почему?
— Ну, не хотят, чтобы застигли врасплох.
— У него же иголки, чего ему бояться. Вот если бы у меня выросли такие…
— Тогда я бы с тобой не спал. Очень мне интересно водиться с колючкой.
Егор снова провел по спине Славки ладонью, нечаянно радуясь тому, что она такая гладкая, теплая и на ней нет колючек. Странное это чувство радоваться тому, что у сына гладкая и теплая спина и что нет, пожалуй, на свете другого человека, такого близкого и нужного, как он. Егор только что тяжело думал о дне, начавшемся с рассветом, и день этот не обещал быть ни легким своей определенностью, ни трудным своим упорным движением к цели, ни радостным своим победным завершением его. Егор как бы уже спрограммировал время. И он вовсе не подумал о том, что день этот может начаться с ежика, с теплой и гладкой спины сына.
— Ладно, — пообещал Славка, — я скажу, чтобы у меня колючки не росли… — И он стал переползать через отца, чтобы спрыгнуть на пол.
— Только ты тише, — зашептал отец, — мать разбудишь. Она пришла поздно и здорово вчера устала.
Но сын уже шлепал по полу босыми ногами, поддерживая сползающие трусы. Егор улыбнулся и спрыгнул с дивана.
— Ну, где ты, малышок? — Егор вместе с сыном стал ползать на коленках, заглядывая во все углы, но ежонок как в воду канул. Неужто Варя ночью все-таки выкинула его? За что отомстила? За то, что он защищался своими иголками? Мстительны мелкие люди. Никогда бы не подумал, что Варя — человек мелкий.