— Дорого, поди?
— Так, ерунда. Повезло. Подсказали. Сам бы не догадался.
И подумал: «Когда-то я ей что дарил? Не вспомню. Отвыкли, сами себя отучили»…
Она скрылась за заборкой и скоро вышла в черном платье, которое он почему-то не помнил. Ниточка янтаря и в самом деле очень шла с черным. И шея Вари не казалась сейчас слишком худой и длинной.
— Обнови завтра, — посоветовал он. — Пойдешь на работу…
— Ну, кто в этом ходит на работу? Тоже скажешь.
Она переоделась и снова стала буднично простой, румянец сошел со щек, и лицо сделалось усталым и отрешенным. Подсела к столу.
— Ты ешь, наголодался ведь… Когда все это у тебя кончится? — Вздохнула. Муж не любил разговоров о работе, и она ждала, что он остановит ее, но Егор промолчал. Это ее как бы подбодрило, и она заговорила:
— Неустроев-то, твой дружок, как вспорхнул. Заместитель главного технолога. А какие таланты за ним числятся? Был бы ты при заводе…
Егор удивился:
— Неустроев главный технолог?
— Да, главного перевели в совнархоз, в управление машиностроения. Вот Неустроев и выпрыгнул.
— Смотри-ка! Действительно…
Неустроев был заместителем начальника цеха индикаторов. Учились вместе в вечернем политехническом институте. — Роман, Егор и Неустроев. Егор и Роман окончили, защитили дипломы, Неустроев едва дотянул до третьего курса. В прошлом году Неустроева избрали в городской Совет. Кто-то посоветовал избрать депутатом беспартийного инженера, а на заводе ни одного беспартийного инженера, кроме Неустроева, не нашлось. Вот так все и получилось.
«Инженер? Какой он инженер», — подумалось Егору.
— Ну, Варь, раз назначили, значит, посчитали возможным. — Но подумал: «Жене-то зачем вру? Ведь глупость же, что Неустроева назначили. Другие есть, поумнее и пограмотнее. Да и меня на это место Роман уговаривал. А, ладно…»
Попросил:
— Налей, что ли, еще… После бани хорошо идет.
— Привык ты в поездках.
— Да не привык. Выпей и ты.
Варя налила ему, себе чуть-чуть плеснула. Егор выпил, положил в рот кусочек селедки. Селедка была жидкой, и он стал сосать ее, пока на языке не остались одни косточки.
— Что на заводе? — спросил он. — Приезжаешь, как чужой к чужим.
— Чужой и есть. Только берут от тебя…
— На заводе-то…
— А что на заводе? Все то же. Неделю стояли из-за серебрянки. Теперь будут гнать. Сам знаешь. Директор приходил уже, просил Пивоварова посмотреть, нельзя ли что вернуть из забракованного ОТК. Пивоваров меня вызвал. Мялся, мялся, а я будто не понимаю, в чем дело.
— Ну?
— Браку много было. Да и как ему не быть? Торопили: давайте план. Вот и гнали брак. А что делать?