– А эти не пытались их остановить?
– Даже из куреня не высунулись, – с усмешкой сказал Дохолху. – Но мы решили посторожить, а то вдруг еще в погоню кинутся.
– Джелаирские воины хотели к нам присоединиться, – добавил Хадан. – Сотни три их, все на добрых лошадях, с хорошим оружием, но мы сказали им, чтобы свое кочевье охраняли.
– Хорошо. – Тэмуджин, подумав, спросил: – А не мало охраны будет для них? Ведь дорога не близкая.
– Думаем, что хватит, – сказал Дохолху, – в ту сторону борджигинских куреней нет, а войска нам еще тут могут пригодиться. – Он ласково погладил шею своей лошади и насмешливо улыбнулся: – Вдруг еще Таргудай напьется с горя и вздумает ударить нам в спину.
– Хорошо.
Поговорив с тысячниками, Тэмуджин оглянулся на своих дядей. Те стояли, зло насупившись, с понурыми лицами дожидались его. Он тронул коня к ним.
Даритай снова было запричитал:
– И как это понимать…
Но Тэмуджин холодно прервал его:
– Не говорите лишнего, дядя. Давайте лучше присядем втроем и обсудим наше дело.
– Чего теперь обсуждать, разве ты вернешь людей, когда уже угнал?.. И что это за порядки, тогда Таргудай у нас отобрал подданных и до сих пор не возвращает, а теперь – родной племянник… Или ты, может быть, все-таки вернешь? – Даритай, прищурив глаза, выжидающе посмотрел на него. – Что ты хочешь за это от нас?
– Ничего мне от вас не нужно, но и вернуть вам этих джелаиров не могу, потому что это не ваши люди. Но вы, мои дядья, должны знать, чего я хочу и чего вам от меня ждать. Ведь вы и сами, думаю, не просто так вышли ко мне, а хотите послушать меня и узнать мои намерения. Так?
Те промолчали, угрюмо глядя в сторону.
Тэмуджин решил держаться перед ними вежливо, но твердо. Он видел, что дядья признавали его силу, вели себя перед ним, несмотря на нарочитое возмущение, опасливо и сдержанно.
Он первым сошел с коня, и те, помедлив, последовали за ним.
– Разведите огонь и оставьте нас втроем, – коротко приказал Тэмуджин нукерам.
Джэлмэ повелительно двинул головой в высоком меркитском шлеме, и несколько воинов быстро сошли с коней, принялись за дело. Остальные отъехали в сторону.
Дождавшись, когда костер из наскоро собранных прутьев и сухого аргала загорелся, они сели вокруг. Даритай, уже высказав все, что он приготовил, поник лицом, опустил плечи.
Алтан, не произнесший ни слова, выжидая, пока выговорится Даритай, наконец зло улыбнулся:
– Племянник, слышал я, будто ты призываешь людей к справедливости и порядку, объясняешь всем, что есть хорошо, а что плохо, как надо всем жить, но сейчас что я вижу? Ты воспользовался тем, что сила на твоей стороне, увидел, что тут можно поживиться, и ограбил нас. Какой это порядок, где же тут справедливость?