Уже и не верилось, что час назад она защищала Гната. Видимо, рассудок помутился, потому что каждое слово Трои — правда.
Но и обращаться с подобной просьбой к адвокату явно не стоило, всё-таки они с Гнатом лично знакомы и даже относятся к одному виду. Проблема имела только одно решение — и Соломка знала, что должна разбираться сама, правда, пока не знала как, но проситься за спину первому попавшемуся мужчине точно не выход. Да и за прибежище с какой стати благодарить? Помни, свет мой, милая Меланья, что им, Племени, восстановить доброе отношение общественности к своему виду не менее важно, чем тебе доучиться в институте. У вас выгодный взаимообмен, а не жалкая благотворительность!
Итак, где там наши пусть и слабые, но зато неистощимые женские силы?
Коротко попрощавшись и поблагодарив, она взяла свои вещи и пошла к двери. И сразу же перестал заботить оставшийся за спиной Оглай и мысли, что он там себе подумает. Куда больше изводил вопрос, безопасно ли тут.
Хотя… а где безопасно?
Она лихо улыбнулась.
Дверь открылась, стоило только повернуть ручку.
В коридоре горел свет. Вспомнились времена, когда её встречала мама — и переходя из общественного неосвещенного коридора в свой, где ждут и пахнет едой было так приятно…
С тех пор прошло уже много времени. Едой не пахло, но свет же кто-то включил? И отказ дать Тартуге свободное слово не приходить без приглашения вполне мог означать, что это Гнат. Больше, честно говоря, и некому. Не соседи же пришли поздороваться и расположились, как у себя дома?
Соломка оставила сумку на полу, разулась и сделала пару шагов в сторону кухни.
Гнат стоял спиной ко входу, сунув руки в карманы, и смотрел в окно.
— Нам нужно поговорить. Можешь зайти на минутку? — спросил он, не оборачиваясь.
Соломка кивнула, потом, сообразив, что движений спиной не видно, сказала:
— Да.
— Сядь, пожалуйста.
Она осторожно села за стол, пытаясь решить, хочется ей, чтобы Зверь обернулся или нет. С одной стороны — сладкий привкус во рту, щекочущий язык, с другой — острые и правдивые слова Трои. Опомнись, Меланья, опомнись, пока не поздно!
— Я хочу начать всё сначала, — быстро сказал Гнат и глубоко вздохнул.
Соломка молчала, а что тут скажешь?
— Я ничего о тебе не знаю, — продолжил он уже медленнее. — Ты ничего не знаешь обо мне, ничего, кроме самого плохого. Но я хотел бы… попробовать ещё раз.
Неправда! — хотелось возразить Соломке, я знаю о тебе не только самое плохое. Я знаю и много хорошего, такого, что ты конечно никогда не показывал, но Тартуга постарался донести…
Да уж, если бы не Тартуга, что бы сделала сейчас Соломка? По сути, бежала бы со всех ног. Или нет? А, какая теперь разница!