— Сир, я думаю, что Ваше Величество немного ошибается…
— Что значит — немного? Скажите уж лучше, что я сильно ошибаюсь. У меня всего два глаза, и я не могу видеть все. Кроме того, Моро и сам ошибается, если думает, что я испытываю чувство враждебности к нему. После его ареста я посылал к нему своих людей, но он не захотел понять моего благородства, он держался гордецом, разговаривал свысока. Потом он пошел на попятную и написал мне длинное письмо. Послушайте, каждому свое. Моро ошибся на свой счет. Чтобы организовывать заговоры против меня, нужно быть совсем другим человеком.
Бурьенн удивленно поднял брови. Это его движение не ускользнуло от императора, и он продолжил свою мысль:
— Смотрите, среди заговорщиков есть люди, которые мне нравятся. Среди них — Жорж. Это человек иной закалки. Будь он со мной, он многого бы добился. Я мог бы достойно оценить его характер. Я пытался намекнуть ему, что, примкнув ко мне, он получил бы не только помилование, но и… Возможно, я сделал бы его своим адъютантом. Другие бы радовались, но ему на это наплевать. Жорж от этого отказался. Это железный человек. Он заслуживает своей судьбы. Если я не преподнесу ему урок, Англия начнет присылать сюда всех своих бандитов-эмигрантов. Но у меня длинные руки, я сумею их достать! Пусть они только посмеют…
* * *
23 июня по всем остальным просьбам о помиловании был дан отказ, и приговоренным объявили, что казнь состоится в течение ближайших 24 часов.
В понедельник, 25 июня 1804 года, в четыре часа утра две повозки, которые на языке заключенных назывались «салатными корзинами», приехали в Бисетр за приговоренными, чтобы отвезти их в Консьержери. Наблюдая отъезд своих товарищей, маркиз де Ривьер закричал им в окно своей камеры:
— Прощайте, друзья, Гревская площадь сегодня будет площадью чести!
В это время на Гревской площади сооружался эшафот, и пока дворяне один за другим получали решения о помиловании, простые бретонские крестьяне, собранные во дворе тюрьмы Консьержери, готовились к смерти, слушая призывы Жоржа Кадудаля, своего вождя. Им оставалось жить всего несколько часов.
— Мне казалось, что обычно казнят по субботам? — спросил одного из охранников Костер де Сен-Виктор.
Усатый охранник не проронил ни слова, и Костер де Сен-Виктор повторил свой вопрос.
— Иногда это делают и по понедельникам, — ответил наконец охранник.
— А казни происходят в четыре часа пополудни? — снова спросил Костер де Сен-Виктор.
— Иногда и раньше, — последовал ленивый ответ.
— Не могли бы вы пока принести мне бритву?
— Бритву? — удивился охранник.