Всё в Портлат Гойдуиг пропитано запахом сосновых брёвен, опилок и смолы. Дома сплошь деревянные, и мостовые – из брёвен. Хранители вольных кланов указывали деревья, что могли быть срублены – те, что уже не пережили бы зимы.
Простор Дур Маур необъятен, и взгляд не в состоянии его охватить.
Альдэ облокотилась на краешек стены между зубцами и замолкла. А я встал рядом, спиной к зубцу.
– Там уже зима, – сказала Альдэ задумчиво.
Я пожал плечами.
– Зима приходит каждый год.
– Да… – она помолчала, – но это первая зима без меня.
Я лишь поднял бровь.
– Ты никогда не покидала Великого Леса зимой?
Альдэ покачала головой.
– Я вообще почти никогда не покидала его.
– Триста лет в чаще?
Альдэ кивнула.
– У вас хотя бы есть города?
Альдэ гордо улыбнулся:
– Целых два!
– Это те деревушки на дальнем берегу?
– Может, поэтому мой народ счастливее твоего?
– Счастливее? Ты стала счастливее, когда тебя изгнали?
– Меня не… – она замолчала и долго смотрела куда-то за горизонт, будто бы видела много дальше меня. – Меня не изгнали, – закончила она тихо и опустила голову.
Я повернулся боком к стене и внимательно посмотрел на неё. Альдэ вздохнула, будто делала над собой усилие.
– Ты знаешь законы Леса? – спросила она.
Я пожал плечами.
– Кое-что знаю.
– Мой клан… погиб, – она облизнула губы.
Альдэ не смотрела на меня, смотрела только вниз, на воды Великой реки. Я не понимал.
– Когда клан погибает… – сказала она медленно, – охотники уходят следом в Лес Между Миров, где продолжают своё служение. Иногда кто-то остаётся, если он нужен другим кланам. Такое бывает после долгой войны, засухи или морозов. Но как только в новом клане родится ему смена, он должен вернуться к своим.
– Но ты осталась, – я начинал понимать.
Альдэ посмотрела на меня, но не поднимая головы, исподлобья.
– Я хотела, чтобы они выжили, Вельд, когда пришли те, светлокожие, с яркими глазами, похожие на нас, но не такие, как мы. Они предлагали сделку, но я говорила, что не все сделки можно заключать. Я кричала, я уговаривала… Говорила с каждым, кто имел голос перед Хранителем. Но они не стали слушать. Они впустили под сень наших деревьев тех, на вивернах, и поплатились за это. А я ушла. Ушла, хотя знала, что они погибнут. Ушла, потому что сделала всё, чтобы они выжили. И знаешь, Вельд, – она внезапно повернулась и посмотрела на меня прямо, – я не верю, что они ушли в Лес Между Миров. Те, ясноглазые, увели их в другое место. Иногда я думаю, что это место гораздо ближе, чем Запредельный Лес.
– Ясноглазые? – спросил я. Пожалуй, эта часть заинтересовала меня в её рассказе больше всего.