1
Господи, кто обитает
В светлом доме выше звезд?
Кто с тобою населяет
Верьх священный горних мест?
2
Тот, кто ходит непорочно,
Правду завсегда хранит
И нелестным сердцем точно,
Как устами, говорит;
3
Кто языком льстить не знает,
Ближним не наносит бед,
Хитрых сетей не сплетает,
Чтобы в них увяз сосед;
4
Презирает всех лукавых,
Хвалит вышняго рабов
И пред ним душею правых,
Держится присяжных слов;
5
В лихву дать сребро стыдится,
Мзды с невинных не берет.
Кто так жить на свете тщится,
Тот во веки не падет.
(Ломоносов, VIII, 157–158)
Риторика этого псалма прямо соотносится с Моисеевыми заповедями. Третья строфа напоминает о заповеди «Не послушествуй на друга твоего свидетелства ложна» (Исх. 20:16). Петр, как мы помним, осуждал своих подданных, подрывающих государственный порядок сутяжничеством, «подчиненных пастырей оболганием у вышних». Сходные темы возникали и в толкованиях заповеди «Не возмеши имене господа бога твоего всуе» (Там же, 20:7), с которой созвучна четвертая строфа. Феофан разъяснял: «Во лжу свидетеля Бога призывают, котории клятвы и присяги ложныя творят против совести своея» (ПУО, 7).
Оживляя словесный материал псалма, Ломоносов сосредоточивал в нем важнейшие темы русской политической этики и выразительно очерчивал ее нравственный идеал. Под «нелестным сердцем» надо понимать совесть подданного и чиновника, не отступающего из своекорыстного лицемерия от присяжных слов, то есть закрепленных присягой обязательств, и без остатка вверяющего себя небесной и земной власти. В трактате «Христовы о блаженствах проповеди толкование» Феофан в сходных выражениях толковал евангельскую заповедь «блажени чистии серцем»:
<…> той есть чист серцем в люблении ближняго, который не коварствует, ничего не делает подлогом, не лжет, не кленется лестию, не входит в дела не своя, грехов чюжих не зазирает, хранит прилежно свое звание, властем повинуется, не гнева их бояся яко силных, но совестию доброю почитая их яко Божиих служителей, и от самого Бога уставленных, с равными же и меншими себе согласно, снисходително, и благоприменително живет по прямосердечии, и прямодушии, а не того ради, да бы ухитрити друга, прелстити завистию к некоему его падению и разорению, или самолюбия ради своего обманути брата к своей ползе, а к его самаго тщете, или да бы похитити некое слово его к сошитию клеветы, или укоризны и смеха на него, и прочая: кратко рещи: чистый серцем в любви к ближнему есть, который есть не двоедушный, не иное лицем и словом желающий, иное же на серце имущий, но простосердечный, тожде на серце своем носящий, что и словом и нынешним делом показует (Прокопович 1722, 67–67 об.; курсив наш.