– Да что ты мог сделать в двадцать лет?
– Что‑то мог. – Финн в сотый раз подумал, что должен был удержать ее, предложить убежище и любовь, в которых она так нуждалась. – Но я позволил тебе уйти в никуда, потому что ты задела мою гордость. И что я после этого за мужчина?
– Ты всегда был гордым. – Глаза Алекс смягчились. – Скорее бы умер, чем принял чью‑то помощь. Мне следовало верить тебе, Финн.
Она прикоснулась к его щеке – мимолетная ласка, от которой его обдало жаром.
– Никогда больше не сомневайся в себе. Посмотри на своих девочек, на деревню, ожившую и процветающую благодаря тебе. На сотрудников, которые так верят в твой проект, что готовы поменять ради него образ жизни, последовать туда, куда ты их поведешь. Тогда… я просто не заслуживала такого мужчины, как ты.
– Расскажи мне, что с тобой случилось. – В голосе Финна звучали одновременно приказ и мольба. – Где ты была все это время?
Алекс посмотрела на него и вздохнула так глубоко, словно этот вздох шел из самой глубины души.
– Я не говорю об этом, Финн. Стараюсь даже не думать. Я должна была похоронить прошлое, чтобы хоть как‑то жить дальше. Но ты прав. Наверное, ты – единственный человек, который имеет право услышать правду. Только не здесь. Мне нужно больше воздуха.
Финн бросил взгляд за окно, где снег все еще кружился, наметая сугробы.
– В таком случае тебе стоит переодеться.
Алекс вернулась в офис из дамской комнаты через пять минут, готовая достойно встретить любую непогоду. Теплые брюки облегали длинные стройные ноги, толстовка выглядывала из‑под полузастегнутой куртки. Шапочку и перчатки она надевала на ходу.
– Ты должна быть на обложке нашего каталога! – По тону Финна можно было предположить, что он шутит, но Алекс серьезно покачала головой:
– Мои модельные дни прошли окончательно и бесповоротно. Я никогда не любила это занятие, только хотела угодить маме. Ей нравилось слышать, что я похожа на нее. Модельный бизнес хоть как‑то нас сближал.
– Ты видишься с ней?
Алекс отвела глаза, но Финн успел заметить сгустившиеся в них темные тени.
– Она избегает любых напоминаний о тех временах.
Сказать на это было нечего, Финн не стал даже пытаться.
Холод ударил им в лицо, как только они шагнули за дверь. Не сговариваясь, Финн и Алекс пошли прочь от замка и озера к парку, уже прошитому дорожками для велосипедистов и любителей ходить пешком. Снежинки крутились все быстрее, ограничивая видимость.
– Знаешь, эти куртки шились для горнолыжных трасс. Я не думал, что смогу протестировать их в собственном дворе.
Финн повернулся к Алекс, которую с ног до головы припорошило искрящейся снежной пудрой. Ее щеки порозовели, на губах играла широкая, искренняя улыбка.