Она потянулась за чашкой. Когда пальцы Пеппер коснулись пальцев Саймона, он почувствовал, насколько они холодные. Пока Пеппер пила горячий шоколад, Саймон накинул ей на плечи пушистое белое одеяло, лежавшее в изножье кровати. Пеппер поставила чашку на тумбочку и откинулась на спинку.
Саймон снял с Пеппер туфли, положил их на пол и, взглянув на нее, заметил, что она смахивает слезы. Он сел на край кровати, терзаемый охватившим его чувством беспомощности. Пеппер выглядела такой хрупкой!
Саймон тяжело сглотнул.
– Принести тебе еще чего‑нибудь?
Ответом ему было молчание.
Саймон думал о том, что непременно должен найтись какой‑то способ помочь Пеппер. Ради этого он был готов на все, хотя одновременно пытался убедить себя, что чувствовал бы то же самое к любому другому в подобной ситуации.
Тихий голос Пеппер вывел его из задумчивости.
– Знаешь, я не могу вспомнить, о чем мы с тобой беседовали, когда в последний раз вместе пили кофе в кондитерской.
Саймон не знал, что на это сказать. Пеппер хочет поговорить о них? Сейчас, когда мир рушится вокруг нее?
Он понимал, что бродить по переулкам памяти – плохая идея. Этот путь очень опасен, и на нем немало мин, готовых взорваться в любой момент. Но, по крайней мере, Пеппер наконец заговорила с ним. Это уже хорошо. Вот только Саймон не знал, что ей ответить.
– Мы многое успели обсудить за эти несколько месяцев, – продолжила она. – Наш утренний кофе был для меня возможностью насладиться отдыхом в кондитерской вместо того, чтобы беспокоиться о выполнении всех заказов на день. Это было мое любимое время дня. В те ранние часы перед восходом солнца все казалось таким многообещающим. И кондитерская наполнялась удивительными ароматами свежей выпечки.
Пеппер тяжело вздохнула.
Саймон подумал, что, наверное, следует что‑то сказать. Но ему не хотелось вмешиваться в воспоминания Пеппер, столь драгоценные для нее.
Отведя взгляд и теребя распустившуюся нитку одеяла, она снова заговорила:
– Я с нетерпением ждала твоих визитов по средам. Я специально откладывала в памяти все интересное, что произошло с момента нашей последней встречи, чтобы мне было что обсудить с тобой. Мы всегда расставались только до следующего раза. Я и подумать не могла, что однажды следующий раз не настанет. А теперь я пытаюсь вспомнить то утро, когда мы в последний раз вместе пили кофе в кондитерской.
Голос Пеппер дрогнул.
Саймон помнил все: начиная от того, как она теребила свою серебряную цепочку, когда нервничала, и заканчивая тем, как сияли изумрудно‑зеленые глаза Пеппер, когда она улыбалась. Он давно уже понял, что ему не забыть Пеппер – как ни старайся.