Саймон заглянул ей в глаза и заговорил, в душе надеясь, что поступает правильно:
– В то утро я опоздал. На тебе был фартук в оранжевый, зеленый и красный горошек. Ты назвала его своим «осенним фартуком». А еще ты была в отличном настроении, потому что накануне довела до совершенства новый рецепт.
Ему хотелось протянуть руку и убрать с бледной щеки Пеппер шальной локон светлых волос. Но он не хотел ее пугать. Этот день принес ей уже достаточно смятения. И поэтому Саймон держал руки при себе, делая все возможное, чтобы утешить Пеппер словами.
Прочтя в ее взгляде просьбу продолжать, он повиновался.
– Я помню, что в то утро у меня не было времени посидеть подольше и как следует поговорить. Накануне я почти не спал, всю ночь обдумывая идею о запуске сети зоомагазинов. Меня ждала важная деловая встреча, а тебе поступил большой заказ на выпечку. Но мы задержались у прилавка, чтобы договориться вместе отпраздновать мое начинание и то, что ты запустила в продажу новый торт.
Взгляд Пеппер оживился.
– Да, это был совершенно новый рецепт морковно‑карамельного торта. Я планировала, что он станет моим фирменным.
Саймон кивнул.
– Очень вкусный торт. Когда я уходил, ты вышла из‑за прилавка и вручила мне коробку с пирожными. Я почувствовал запах твоих духов – нежный цветочный.
– Лаванда, – уточнила Пеппер, устраиваясь удобнее.
– Тебе идет этот аромат.
Саймону хотелось наклониться ближе к Пеппер, чтобы выяснить, пахнет ли она лавандой и сейчас, но он не пошевелился.
– Это были хорошие времена. – Голос Пеппер стал тише – кажется, ее охватило полное изнеможение.
– Это были лучшие времена, – заявил Саймон и встал.
– Я не знаю, что мне делать дальше.
Хотя голос Пеппер теперь звучал едва громче шепота, в нем все еще слышалась боль.
Сердце Саймона наполнилось сочувствием. Ну почему эта беда случилась именно с Пеппер – самой милой и доброй душой? Она заслуживает в жизни только самого лучшего!
По щеке Пеппер скатилась слеза. Саймон осторожно вытер ее и прошептал:
– Тс! Просто отдохни до завтра!
– Завтра… – пробормотала Пеппер и закрыла глаза.
Саймон понимал, что с утра она снова ощутит боль потери, а он опять испытает чувство беспомощности. Но это будет потом…
Он достал из комода еще одно одеяло и накрыл Пеппер. Она все еще была полностью одета. Вряд ли ей будет удобно так спать, но Саймон не собирался ее беспокоить. То, что Пеппер смогла уснуть, уже само по себе было чудом. Оставалось надеяться, что во сне она сможет убежать от неприятной реальности. Саймон мысленно пожелал ей самых сладких снов.
Подойдя к Пеппер, он протянул руку и все‑таки убрал шальной локон с ее лица. Когда Саймон увидел следы слез на ее бледных щеках, сочувствие захлестнуло его. Он наклонился и нежно поцеловал Пеппер в лоб, отчаянно желая облегчить ее горе. Если бы только он знал, как это сделать!