Зато Пеппер сможет окружить их ребенка лаской и заботой. Ее сердце исполнено добра, она любит жизнь, любит готовить сласти, любит заботиться о своих клиентах.
Саймон никогда не забудет день, когда узнал, что друг детства неожиданно умер. Новость резанула по сердцу еще больнее оттого, что в последнее время Саймон отдалился от Клэя, с головой уйдя в бизнес. В то серое дождливое утро, узнав о смерти друга, он бесцельно зашел в первую попавшуюся кондитерскую.
И там он познакомился с Пеппер. Она была похожа на солнечный лучик в темном грозовом небе. Саймон изо всех сил цеплялся за этот яркий свет. Пеппер даже не подозревала, как много значила для него ее компания.
Они просто сидели, разговаривали о кондитерской, о каких‑то пустяках. И все же этот разговор был необходим Саймону, чтобы преодолеть чувство вины и заставить себя пойти на похороны друга.
А на следующей неделе Саймон опять вернулся в кондитерскую. Он не знал, застанет ли там Пеппер, потому что тогда ему не было известно, что она – владелица кондитерской. Тем не менее ему было необходимо увидеть ее и снова с ней поговорить.
Вспомнив об этом, Саймон решил: если Пеппер смогла подарить столько душевного тепла совершенно незнакомому человеку и оказать на него такое положительное влияние, значит, она сумеет стать идеальной матерью для его сына или дочери.
Пеппер посмотрела на Саймона. Тот развязал галстук и расстегнул воротник своей белой рубашки. Этот человек, известный своим хладнокровием в самых сложных деловых переговорах, определенно потерял самообладание, узнав, что собирается стать отцом.
Их взгляды встретились.
Саймон смущенно кашлянул.
– Прости, что не зову тебя замуж. Никогда не думал, что окажусь в таком положении.
– Я знаю, что ты не хочешь жениться. Я тоже не планирую брак. Но мне нужно знать, станешь ли ты принимать участие в воспитании нашего ребенка.
– Я буду платить алименты.
– А как насчет частичной опеки или посещений?
Саймон промолчал в ответ.
– Знаю, что ты не планировал отцовство, но теперь, надеюсь, оказавшись перед фактом, ты станешь частью жизни нашего ребенка.
– Ты не представляешь, о чем просишь.
– Представляю. Я росла, не зная своего отца, и думала, что когда‑нибудь мама расскажет мне о нем. Но потом она погибла, и мой шанс узнать хоть что‑то о своем отце умер вместе с ней. Я не хочу, чтобы наш ребенок так же гадал, кто его отец.
Саймон пристально посмотрел на Пеппер:
– Ты хочешь, чтобы я постоянно виделся с ребенком?
Она кивнула:
– Это важно не только для него, но и для тебя. Ты никогда не простишь себя, если откажешься общаться со своим ребенком – я ведь тебя знаю.