— Вот в этих местах все и произошло, — прервал я молчание.
— Как-то не похоже, что тут можно было устроить удачную засаду, — раздался в наушниках задумчивый голос Бондарева.
— Ну, не прямо же здесь. Там, на юге, куда мы идем, есть расщелина. Бланш, с которой я говорил, сообщила, что несколько тысяч лет назад в Баден ударил большой метеорит. Он образовал огромный кратер, где, кстати, и были обнаружены алмазы. Произошедшее землетрясение проделало в нескольких хребтах ущелья и трещины.
— Вот, значит, как…
Примерно через полчаса мы добрались до упомянутого прохода. Впрочем, оказалось, что это скорее пещера, у которой не хватало части стен и крыши. Глубокий зев лаза и груды камней перед входом действительно давали отличную возможность, чтобы замаскировать мехи. Здесь их нельзя было обнаружить никаким видом локаторов.
— Как думаешь, командир, пираты еще раз решатся воспользоваться этим местом? — поинтересовался Бондарев.
— Вряд ли, если только мы не покажем себя абсолютно законченными идиотами. Скорее, оно может пригодиться нам самим.
— И каким же образом?
— Еще не знаю… Там видно будет.
— Ты уверен, что в твоем роду не было русских? Это мы вечно полагаемся на пресловутое «авось».
— «Авось»? Забавное слово. И что оно означает?
Когда Антон объяснил, я рассмеялся:
— А знаешь, моим предкам-рыцарям эта черта характера была свойственна не в меньшей степени — сначала ввязаться в драку, а уж потом разбираться.
Мой собеседник хмыкнул, но ничего не ответил.
* * *
Вернулись на базу мы уже поздно вечером. На шахте мне пришлось договариваться с персоналом каравана о пути следования и порядке охраны. Это был тяжелый разговор. Я чувствовал себя героем голофильма — шпионом в стане врага. Приходилось смотреть в лица окружающих, гадая, кто из них честный трудяга, а кто может работать на пиратов. Да и мне самому приходилось играть непривычную роль недалекого самовлюбленного хвастуна, от которой я отнюдь не был в восторге. Я буквально с пеной у рта доказывал начальнику каравана, что под защитой «Феникса» ему нечего опасаться. Вместе с тем, я категорически отказался выделять мехи для непосредственного сопровождения конвоя, заявив, что, в случае чего, они не смогут отбить согласованную атаку пиратов. Столь противоречивая позиция сильно смутила моего собеседника, но у него был строгий приказ Штерна доставить камни в Мюнстер, а, кроме того, оказывать мне полное содействие, так что он не осмелился возразить. Мне было очень неприятно обманывать этого милого человека, но рисковать я не имел права. Бондарев молчал и, по моей просьбе, приглядывался к окружающим, пытаясь выявить у кого-нибудь слишком повышенный интерес к обсуждаемым темам и к самому «Фениксу». Впрочем, такое любопытство можно было легко объяснить, ведь этим людям предстояло рисковать своей жизнью, отправляясь с караваном, так что их желание узнать больше об отряде, которому они вверят в ближайшем будущем свои жизни, не имело ничего странного.