Комната, ясное дело, громадная, примерно как у всех – ну, кроме разве что детской, – только ещё больше. Она прямо гигантская. Вон видна крутая скала.
А вот потрясающий водопад.
Хотя погодите – это не водопад. Это пескопад! На вершину утёса ведут крутые ступеньки, и там наверху что-то светится зелёным. А на ступеньки указывает огромная вывеска с надписью «Видения».
Смотрю на зелёное сияние, на вывеску, на ступеньки...
– Ну что, по ходу, сегодня у меня сплошная физ-ра, – замечаю себе и потом смеюсь, потому что вокруг всё равно нет никого другого, кто бы мог оценить моё остроумие.
Кр-рак-рак! Вовремя успеваю пригнуть голову – на меня неловко садится тукан Антонио. Хм, мне кажется или он улыбается?
– Ух! – говорю тукану. – Ты посмотри, сколько там ступенек. – Вытягиваю шею, чтобы и самой посмотреть. – Хоть одной не придётся карабкаться, и то хорошо! – Широким жестом приглашаю его начать восхождение первым. Но он только гогочет, а потом дезертирует.
Может, последовать его примеру?
Да ладно, ничего со мной не случится. Я справлюсь.
Если после первой лестницы мне казалось, что как-то оно тяжело, то сейчас уже просто непосильно. Каждый шаг – иглы в мышцы. На ногах точно кандалы. Грудь колет на вздохе.
Кр-рак! Опять тукан! Садится рядом, пока я остановилась передохнуть.
– Ну вот и ты опять, – говорю ему, качая головой. – У тебя нету идей, как упростить задачу? А то из нас двоих летать умеют не все.
Но тукан не отвечает, только скачет беспокойно по перилам. Точнее, не перилам, а, как я сейчас понимаю, по натянутой верёвке. Ага! Да ведь всё и вправду путём! Закидываю верёвку через валун на вершине пескопада. Теперь надо как-то раскачаться и запрыгнуть наверх, как носу хи в джунглях Антонио. Берусь покрепче за верёвку, отступаю назад, зажмуриваю глаза и – бросаюсь в зелёное пространство.
* * *
М-да, в этой части комнаты творится что- то совсем невообразимое. На стенах странные картины – может, это и есть видения? Везде песок, подметать дядюшка явно был не любитель. Тут и там торчат зазубренные края изумрудов, отчего пространство и наполнено зелёным сиянием. В углу подмечаю мельком крысу – а, четыре крысы, которые вылезают из старого разбитого кувшина. Поднимаю глаза – нате, сам дядя Бруно. В изумруде. Странный такой портрет, с выцарапанными глазами. И из дырок на месте глаз то и дело выглядывают крысы. Бр-р, жуть.
Изумрудный дядя Бруно и крысы. Может, это видение? Не представляю, как это поможет мне спасти дом, наше волшебство и род Мадригаль. Внезапно слышится скрип и крокот. Тукан встревоженно смотрит в сторону дальней части комнаты, откуда доносятся звуки, и снова улетает.