— Где «Альдерамин»? — резко спросил МакЛарен. — Эта вещь принадлежит мне, и ты её отдашь.
— С какой стати? — обернулся к нему Хок. — Я её купил, и она моя.
МакЛарен странно улыбнулся и покачал головой.
— Ты не понимаешь. Это необычная вещь. Она может быть опасна в руках несведущего человека. Тебе лучше вернуть её…
— Иначе что?
— Иначе… — МакЛарен вздохнул и бросил долгий взгляд в сторону окна. — Большой город… Много людей, дети, старики, женщины, мужчины… Далеко не все они, подобно тебе, обладают врождённым иммунитетом. Ты не слышал, что случилось несколько лет назад, когда среди местных фергов началась странная эпидемия? Остров блокировали. Никого не выпускали и не впускали. Никто не торопился на помощь… Все с интересом наблюдали, как здесь гибнут живые существа… А их здесь много… — он с улыбкой взглянул на Хока. — Если б ты видел, какая скученность в трущебах Эйка. Полная антисанитария… Только брось спичку и этот город загорится, как куча хлама. Ты понимаешь, о чём я?
— Ты всегда получаешь то, чего хочешь, верно? — прищурился Хок. — Ладно. Я отдам тебе эту серьгу, но не здесь. Скажи мне, как сделать вызов по правилам?
МакЛарен усмехнулся.
— Похоже, я, действительно, всегда получаю то, что хочу. Вызов должен содержать имя вызывающего, имя вызываемого, время и место. Выбор оружия за мной.
— Хорошо, я, Родольфо Фалько, вызываю тебя, демон Кратегус, на поединок. Сегодня в полночь во дворе заброшенного дома на Левен Роуд, 17.
— Кинжалы, — негромко произнёс МакЛарен. — Так тебе будет удобнее. Но будь осторожен и очень внимателен. Я не всегда соблюдаю правила игры.
Развернувшись, он направился к выходу. Положив руку на ручку двери, он на мгновение замер и обернулся:
— Будь настороже…
И распахнув дверь, быстро вышел.
Хок напряжённо смотрел ему вслед, потом запер дверь и сел в кресло рядом, опустив голову на сведённые ладони. Этой ночью всё решится. Этой ночью он сможет, наконец, поставить точку в бесконечном круговороте лет, завершить то, что было начато когда-то, но им или нет, он сам не понимал. Что-то вело его, мучило неясными воспоминаниями, непонятной тоской, внезапно сжимающей сердце болью. Может, он, и правда, не в себе? И всё это странный бред? Он бросил взгляд на маленькую коричневую книжицу, лежавшую в углу дивана. Ведь она не могла быть о нём. И женщина, написавшая её, не могла быть его сестрой. Но где-то в сердце жила уверенность, что это он, он вернулся снова, чтоб закончить то, что не мог закончить уже трижды, чтоб уничтожить то, что он невольно освободил, когда его доброта обернулась злом для многих. Дорога в ад вымощена благими намерениями. И он в аду. Но есть шанс всё исправить. Нужно только победить на этот раз.