Это первый случай, когда один из французских лидеров присоединяется к идее пакта четырех. Эта идея, впервые озвученная и обоснованная мною в Риме в 1932 году, волею судьбы стала делом ближайшего будущего. Англия, в свою очередь, сблизилась с нами по итогам г[ермано] – англ[ийского] соглашения: раздел мира, в основу которого положена подлинная идея Великой Европы, начинает обретать свои очертания. Без железной выдержки фюрера благие мысли остались бы, однако, лишь благими намерениями. Теперь же лед тронулся, и если определенные лица не совершат крупных просчетов, Европа как фактор мировой политики начнет становиться реальностью.
Только что меня навестил представитель лидера фалангистов. Он подчеркнул, что для фаланги с окончанием войны борьба лишь начнется. Я указал на серьезные трудности, с которыми, без сомнения, столкнется министр сельского хозяйства – фаланг[ист], и подчеркнул, что необходимо радикальным образом устранить социальные причины анархистских настроений, в противном случае лет через 20 случиться новая революция. В том, что будут приняты надлежащие меры, господин…[547] меня настойчиво заверил. Он усматривает будущую силу фаланги в рабочих. Эта сила сконцентрирована в 3 крупных городах, находящихся пока еще в руках красных. Фаланга может, по его словам, многие социальные требования рабочих включить в свою программу. Она уже практически сделала это – необходим лишь перелом в сознании, чтобы использовать испанский, а не международный базис, т. е. быть социалистами и приверженцами национальной идеи!
Он подчеркнул, что слушал мое выступление на конференции деятелей культуры с большим интересом. Я счел нужным пояснить, что немецкие традиции позволяют делать иные мировоззр[енческие] выводы, нежели традиции испанские, поэтому мы никогда не стремились привнести сюда свое влияние. На эти мои слова последовал ответ, который показывает, что в ф[аланге] есть силы, способные делать верные выводы. Г. сообщил, что папа римский – красно – либеральный старик, он возглавляет Интернационал, подобный масонскому и марксистскому. Ф[аланга] состоит из католиков, но они и не думают подчиняться папе, сидящему в Риме. В свое время, по его словам, был отдан приказ направить представителей ф[аланги] в Рим, но папа римский отказался их принять. Папы, ко всему прочему, всегда итальянцы, а фалангисты хотели бы, чтобы глава церкви заседал в Толедо. И здесь явные национально – церковные тенденции. Ф[аланга] считает, что 1 ½ миллиона испанцев отдали свои жизни не напрасно, события, приведшие к катастрофе, не должны повториться. Мы расстались, пообещав друг другу тесно сотрудничать в будущем, и я пожелал ф[аланге] победы в предстоящей борьбе.