И первым таким опорным пунктом стала деревня Прокудино. Это была большая деревня, с каменными строениями, которые гитлеровцы приспособили для обороны.
К тому же Прокудино стояло, как выразился старший лейтенант Хватов (он теперь командовал сводным танковым батальоном), «на семи ветрах» — на возвышенности, и вокруг, куда ни кинь взгляд, лежала заснеженная, без единой складочки, безлесая равнина. Как тут подступишься?
Попробовали подступиться с ходу — не вышло. Только потеряли танк, подорвавшийся и сгоревший на минном поле.
Отошли на исходный рубеж. В ночь послали саперов проделывать проходы. И с утра — новая атака. На этот раз перед Прокудино осталось два танка.
Две тридцатьчетверки на снежном поле... Нет, они не загорелись, как та, что накануне подорвалась на мине. Они стали от огня вражеской противотанковой артиллерии. И полученные повреждения были, видимо, устранимы, так как экипажи подбитых машин хотели сделать это сами.
Попытались, но как только танкисты выскочили из машин, сразу ударили несколько вражеских пулеметов. Потом из Прокудино высыпали фашистские автоматчики. Они явно хотели взять экипажи в плен. Вернее, тех, кто остался в живых. Ведь танкисты бригады видели, как под пулеметным огнем попадало несколько их товарищей.
Вражеских автоматчиков отогнали от подбитых тридцатьчетверок огнем с места. Большего бригада пока сделать не могла — не пускать же под прицельный огонь врага остальные танки! Гитлеровцы, похоже, только этого и ждут. Вон ведь не стреляют по неподвижным машинам, оставляют их в качестве приманки...
Петр Трайнин ходил — туча тучей. Еще бы! Сколько уже потеряно в боях друзей! И еще один — Блинохватов. Тот самый старший сержант Блинохватов, с которым Петр подружился еще на заводе, где комплектовались маршевые роты для их бригады. Теперь же его друг и товарищ — там, в одной из маячивших перед Прокудино машин. И еще не известно, жив ли...
Переживания механика-водителя не укрылись от лейтенанта Назаренко. Он даже знал, что является тому причиной. И поэтому подбодрил:
— Ничего, не унывай, старшина, выручим твоего дружка Блинохватова. А то, глядишь, он и сам ночью сюда приползет.
— Живой ли? Может, их всех там из пулеметов-то...
— Вряд ли. Я вот, когда автоматчиков отгоняли, специально за теми тридцатьчетверками наблюдал. Фашисты еще до нашего огня залегли. Значит, встретили их там. Ну а коль встретили... — Лейтенант понизил голос. — И еще тебе об одном скажу. Комбриг разведку тут во все концы рассылал. Искать пути обхода этого орешка. Но... Слышал я, ни с чем вернулись разведчики-то. Снегу, говорят, вокруг — и танкам такие сугробы не осилить. Какой отсюда вывод? Да такой, что хочешь или нет, а нам Прокудино не миновать, через него придется пробиваться. Когда? Мыслю, ночью. Дневные-то атаки ни к чему не привели. Так что будь готов!