Ответственность за подготовку необходимых в связи с этим документов возложили на Крючкова. По его заданию Жижин и Егоров вместе с начальником Аналитического управления КГБ Леоновым приступили к работе над текстами Заявления советского руководства и Обращения к советскому народу, а также первых постановлений ГКЧП, окончательное редактирование которых было завершено в ночь на 19 августа.
В середине дня 18 августа Бакланов, Болдин, Шенин, Варенников и Плеханов вылетели в Форос. Поначалу встреча с Горбачёвым, продолжавшаяся немногим более часа, носила довольно напряжённый характер — к идее немедленного введения чрезвычайного положения он отнёсся отрицательно. Но после того, как были найдены компромиссные решения, обстановка на переговорах потеплела. Договорились, что президент, который всё же признал целесообразность введения чрезвычайного положения, на время останется в стороне, а его полномочия примет на себя Янаев. Было обусловлено отключить в резиденции президента связь и усилить её охрану, чтобы обеспечить безопасность Горбачёва и его семьи в случае непредвиденных осложнений. На прощание Горбачёв пожал всем руки и произнёс: «Черт с вами, действуйте!»
В последующие дни в Форосе был осуществлён ряд мероприятий — в полном соответствии с договорённостями, достигнутыми с президентом. Это подтвердил в беседе с автором и генерал-майор КГБ В. В. Генералов, который 19–21 августа обеспечивал на территории резиденции президента режим безопасности. Ни о какой изоляции Горбачёва и речи не шло, хотя уже 19 августа тот вдруг потребовал через своего помощника Черняева восстановить связь. Посоветовавшись по телефону с Крючковым, Генералов предложил воспользоваться специальной машиной связи, которую для удобства он был готов подогнать поближе к резиденции. Последовал отказ. Немного позже Горбачёв передал своё желание вылететь в Москву. Но на полученное согласие предоставить ему специальный борт опять ответил отказом. По всему было видно, что положение «узника» Михаила Сергеевича вполне устраивало. Кроме того, между небольшой группой Генералова и многочисленной вооружённой охраной президента (которую, разумеется, никто не разоружал) сразу же была достигнута договорённость «о мирном сосуществовании». Как обычно, свободно приходили на работу сотрудники обслуживающего персонала, каждый день Горбачёва посещал нейрохирург, лечивший и консультировавший его по поводу обострения радикулита. Местные органы КГБ не усиливались и работали в обычном режиме.
…Вернувшись в Москву поздно вечером 18 августа, Бакланов, Шенин, Болдин и Плеханов (Варенников из Крыма вылетел в Киев) доложили собравшимся в кремлёвском кабинете Янаева (там ждали их возвращения сам Янаев, Павлов, Крючков, Язов, Пуго, Тизяков, Лукьянов) итоги встречи с Горбачёвым. На этом же совещании был утверждён состав ГКЧП, а на Янаева (как и было обговорено в Форосе) было возложено исполнение обязанностей президента. Ещё раз условились: чрезвычайное положение ввести только в Москве, и ни при каких обстоятельствах не идти на какое-либо противостояние с народом.