Ева шла, как незрячая, подняв вверх лицо, держа перед собой руки. Губы ее вздрагивали от странной напряженной улыбки. Савва пропустил ее и пошел следом, недоумевающий, встревоженный. Он смотрел, как неуверенно ступают по подсохшей кочковатой земле ноги Евы в стареньких ботинках со сбитыми каблуками. Он хотел окликнуть ее и не решался. Так и шел следом молча и растерянно, пока Ева не остановилась.
Они были на вершине холма. Отсюда был виден город — разбросанные кубики домов и яркий купол собора, свежераспаханные черные лоскуты полей и яркая озимь. Еще сквозная светлая ореховая роща, над которой вились стаи грачей. И небо — зеленоватое по горизонту и синее в зените.
— Ева! — голос Саввы был робким. — Что-нибудь случилось?
Она обернулась, и он увидел ее заплаканное лицо.
— Я никогда не была за городом. Я никогда не видела этого… — Ева раскинула руки. — Савва, я никогда…
Она замолчала, и он оглянулся вокруг, глядя теперь на все другими глазами.
— Ты слышишь? — спросила она. — Ты слышишь, как здесь тихо?
Он улыбнулся.
— Ты меня любишь, Савва?
Он сказал:
— Да. Я люблю тебя.
Ева засмеялась. А он с радостью слушал, как она смеется.
— Я еще не слышал, как ты смеешься.
Она продолжала смеяться.
— Знал бы ты, как я люблю тебя!
— Ты очень красивая.
— Это правда? — она затихла. — Ты говоришь правду, Савва?
— А ты посмотри на себя. Посмотри на свои глаза… Посмотри на свои губы… Более красивых я не видел.
Но она смотрела в его глаза, она смотрела на его губы.
— Я буду твоей женой, Савва?
— Моей женой? — теперь затих он, и в глазах Евы метнулась тревога. — Я никогда не думал об этом.
Он и в самом деле никогда не думал о том, что Ева может стать его женой. Он вспомнил о том, что их разделяло. И вдруг почувствовал, что на холме дует свежий ветер, что от земли веет сыростью, — это было похоже на пробуждение в холодной комнате. Он думал, что ощущение счастья нереально, как в сновидении.
— Савва, я не вернусь в мастерскую! — Он слушал ее хриплый от волнения голос, не вникая в смысл слов. — Я не вернусь и домой. Ты слышишь меня, Савва?
Он кивнул, хотя все еще не понимал ее.
— Савва, я пойду к тебе. О т с ю д а я пойду только к тебе!
— Почему? — спросил он.
Ева усмехнулась — ласково и покровительственно.
— Куда же мне идти, Савва?
Медленным, почти усталым жестом она развязала ленты старого капора, сняла его и бросила прямо наземь. Наконец он смог погладить ее по голове, как маленького ребенка. Он гладил ее волосы, ее щеки, он легко и осторожно прикасался к ее строгим бровям.
— Савва! — требовательно повторяли ее губы. — Я буду твоей женой. Я не смогу жить без тебя, Савва…