Истинный враг статей, секса и медицины…
GP, 21 марта 2017 г.
Согласно исследованиям (которые я мог бы рекомендовать, если потребуется, даже если никто и никогда не потрудится о них спросить, ведь ссылки похожи на красивые обои или почетные звания перед вашим именем — они всегда добавляют немного яркости, немного научной значимости, не так ли?), если мы рассчитываем получить пятнадцатиминутную консультацию, то семейный врач, у которого две с половиной тысячи пациентов, потратит 7,4 часа в день на профилактические меры и 10,6 часа — на людей с хроническими заболеваниями.
После этого останется ни много ни мало шесть часов в день для несносной неотложной помощи, приема здоровых, озабоченных состоянием своего здоровья, а также для выдачи больничных листов, приема больных детей, работы с бумагами, перерывов на еду, сон, стук головой о стену от расстройства, походы в туалет и продолжение рода.
Правда в том, что вы можете сделать очень много, когда у вас нет — ну, вы знаете — жизни.
И даже наши шесть часов свободы под угрозой. Ни одна исследовательская работа, достойная называться таковой, не обходится без слов «врач общей практики должен». Помощь, которую нам «рекомендуется» оказывать, с точки зрения внешних экспертов с нулевым пониманием реалий первичной медицинской помощи, продолжает накапливаться.
И все же мы продолжаем принимать это, как работяга-конь Боксер в «Скотном дворе» Оруэлла. Мы взваливаем на плечи ярмо и трудимся все усерднее. Не в наших правилах жаловаться и говорить «нет».
Входите и садитесь поудобнее, произносим мы вместо этого, и прихватите направление, у нас найдется неплохое местечко у очага. Когда вы хотите что-то сделать, спросите занятого доктора.
Но пришло время сказать «стоп». Мы больше не можем заниматься абсолютно всем, это уже слишком. Есть замечательное немецкое слово — verschlimmbessern, что означает «сделать что-то хуже, пытаясь улучшить». Стремясь повысить качество терапии, мы делаем задачу невыполнимой.
«Если хотим, чтобы все оставалось как есть, — сказал Танкред в опере Россини, — все должно измениться».
Как и во многом другом, от написания эссе до секса и бытия семейных врачей, лучшее — враг хорошего.