Диббс остановился и поднял руку. Перлайн застыла. Он пригнулся и попятился назад. Она последовала за ним по собственным следам прочь от колодца.
Он обернулся через плечо, глядя на нее широко распахнутыми глазами.
— Кто-то идет.
Они поспешно отступили и залегли на землю примерно в ярде от края поляны, скрывшись — она надеялась — за стволом дуба и папоротниками. Тело Диббса пульсировало жаром. Их руки соприкоснулись, и волоски на ее руках встали дыбом. Тишину нарушил скрип ржавых колес. Страх выпустил когти и медленно обжег болью плечи Перлайн, она выгнула шею, пытаясь разглядеть поляну. Ее глаза расширились, когда из-за деревьев вышла высокая фигура в белом, толкая тачку к колодцу.
У Диббса рядом перехватило дыхание.
Наши дни
Несмотря на чехлы и пыль, мало что изменилось. Поднимаясь по лестнице, Любовь вела рукой по перилам, предвкушение билось в сумасшедшем ритме, наполняя ее тело энергией. Она чувствовала, как по венам бежит кровь нового дающего, очищая ее, делая сильнее, лучше. И это не эффект плацебо. Это по-настоящему, так по-настоящему и потрясающе, как и в первый раз, когда она попробовала чистую кровь. Ничто не сравнится с пользой человеческого нектара из невинного источника.
Половицы скрипели под ногами, пока она шла к хозяйской спальне. В углах под потолком серебрилась паутина. Пауки устроили себе дом там, где она не могла.
Любовь тоскливо вздохнула. Сильное желание вернуться на ферму и восстановить общину подняло голову с горящими глазами. Долгие годы она лишь мечтала о подобном, но теперь, вернувшись туда, где все началось, представляла, что сможет это устроить. У нее нет средств, но она найдет способ. В нынешнее время сплошных страданий люди жаждут надежды, а «Вечная жизнь» как раз предлагала надежду. Надежду, любовь и чистоту. Долгую, полноценную жизнь среди единомышленников, которые возделывают землю, как всегда и было заложено природой.
Любовь положила ладонь на дверь спальни. Дерево как будто пульсировало. Ослепленная воспоминаниями, она вошла в комнату, сняла с кровати простынь и забралась на матрас. Она вновь была шестнадцатилетней девушкой, с обнаженной грудью, оседлавшей любовника, который излучал чистоту, словно восхитительный солнечный жар. Она вновь была юной, энергичной, сияющей. И Спаситель был здесь, улыбался, глядя на нее снизу, восхищаясь ее прекрасным обнаженным телом. Они были одним целым, объединясь во плоти, в вере и любви. Вместе они будут жить вечно.
Но он мертв.
В один миг видение разрушилось. Любовь откинулась на кровать и уставилась в потолок. Она не плакала. Она не думала, что когда-либо плакала по-настоящему. Чтобы произвести впечатление, да. По-настоящему, нет.