— Коньяк, Дениска, штука полезная во всех отношениях, — Андрей Михайлович положил фляжку на наковальню и выстрелил в подозрительное шевеление за упавшим забором. — Помогать не помогает, но с ним легче переносить неприятности.
— Или он их притягивает.
— И такое мнение имеет право на жизнь, — согласился Самарин. — Неприятности, как и я, тоже любят коньяк.
— Когда нас тут подожгут, это утешит, — хмыкнул Дионисий.
— Побоятся поджигать.
Причиной такой уверенности Андрея Михайловича был сам царевич Касим, сидевший с очумелым видом и связанными руками у закопчённой стены старой кузницы. Дионисий вытащил его из-под убитого коня и притащил сюда в качестве почётного пленника и важного заложника, надеясь договориться о беспрепятственном отходе. Пока не получалось даже просто поговорить с ханскими телохранителями.
Самарин задумчиво посмотрел на фляжку, пересчитал оставшиеся патроны, перевёл взгляд на Касима, и неожиданно предложил:
— Слушай, хан, ты как насчёт коньяка?
Тот похлопал глазами и уточнил:
— Насчёт чего?
— Выпить, говорю, хочешь? Я понимаю, что нельзя тебе, но от всей души предлагаю.
— Воину в походе многое позволяется, — гордо ответил потомок Чингиза и протянул связанные руки. — Давай поговорим, боярин.
Нижний Новгород пострадал не так сильно, как показалось со стороны. К вечеру пожары утихли и стало ясно, что целенаправленно поджигались отдельно стоящие городские усадьбы, да и то не все, а те что победнее. Богатые дома подверглись вдумчивому разграблению, включая вынутую из оконных переплётов слюду и снятые с петель двери. Дорогие железные петли тоже унесли, безжалостно выдрав из косяков.
А вот от княжеских палат осталась куча дымящихся головешек, до сих пор пышущая жаром. Видимо, ни одну из сторон не устраивал вариант, по которому хан Мухаммед останется живым. Вот и подстраховались.
Сторон, желающих сменить власть в отдельно взятом городе, насчитывалось ровно четыре штуки. Первой был сам Андрей Михайлович и сопровождающий его Дионисий. Второй — братья Фёдор и Василий Шуйские, пытавшиеся решить проблему с ярлыком на Великое Княжение вооружённой рукой. Третьей — жители Нижнего Новгорода, теряющие прибыли из-за остановленной торговли по Волге и Оке. И последней — младший брат хана, вдруг захотевший стать старшим. Маловат ему показался Звенигород, отданный в придачу к выкупу за Василия Васильевича.
Люди Касима и остановили продолжающуюся вялую резню, после чего занялись уборкой трупов на площади между церковью архангела Михаила и бывшими княжескими палатами. На освободившемся месте поставили шатёр, куда с поклонами и витиеватой восточной вежливостью пригласили Самарина с Дионисием. Телохранители нового Казанского хана только покосились на оружие гостей, но оставить его у входа благоразумно не предложили.