Стонут от стужи вечные камни.
Там, где весной расцветает тундра,
Рыжее солнце кругами пляшет,
Синее небо темно от крыльев,
Щедрое море вскипает рыбой,
Там наше небо и наше море,
Там наши скалы и наши гнезда,
Там наши дети и наши кости,
Там наше место, моя гагара.
Голос у девчонки был слабенький, простой, если отойти за рощицу, такой едва ли расслышишь, но пела она так вдохновенно, что Адалан невольно заслушался. Взгляд ее устремился вдаль, и на лице засветилась грустная мечтательная улыбка.
— Песня перелетных птиц, — пояснила она, когда закончила, — этой песней у нас встречают весенние стаи. Но я не очень хорошо пою, я хорошо рисую: если нарисую птицу на борту ладьи — она обязательно вернется к родному берегу… о! А что там, смотри!
Под кустом ночной невесты в снегу темнел мятый кусок пергамента, а рядом ярко и остро, как настоящий ограненный алмаз, сиял кристалл вечного льда — Адалан не заметил, как выронил его во время возни в сугробе. И сейчас не сразу сообразил, что такое перед ним. Пока он думал, Кайле уже решила подобрать находку и протянула руку.
— Не трогай! — приказал он, но поздно.
— Айй! — девчонка с криком отдернула пальцы, из глаз брызнули слезы.
— Покажи! — Адалан, перепуганный куда сильнее, чем перед испытаниями, схватил ее за плечи, развернул к себе, — покажи, ну!
Она раскрыла ладонь. Ожог казался не таким большим, как он боялся, но сильным и глубоким: кожа на двух пальцах побелела и вымерзла, а край ладони на глазах наливался красной опухолью. Он подул на ожог, потом заглянул в глаза:
— Прости, Кайле… я такой разиня, прости… Это вечный лед, тебе нельзя его трогать. Мне магистр Дайран дал, велел растопить… он в кармане был, завернутый, но, наверное, выпал, а я должен был лучше смотреть… Прости!
— Вечный лед?.. — она несколько раз шмыгнула носом, вытерла щеки здоровой рукой и вдруг снова улыбнулась. — Да ладно! Что, думаешь, я никогда пальцы не обмораживала? Пройдет.
Он подобрал пергамент, потом кристалл, завернул и снова сунул глубоко на дно кармана в складках плаща.
— Знаешь что? А давай я тебя к Ваджре отведу? Он хороший целитель, правда. Он тебе руку полечит. Пойдем.
— Пойдем, я знаю Ваджру. И Доду, его приятеля, знаю: летом мы вместе ягоды собирали, вишню и ночную невесту, вот тут как раз.
Пока шли к западному крылу замка, Кайле все косилась то на карман, куда Адалан спрятал вечный лед, то на него самого, и, наконец, спросила:
— А как же ты все-таки хочешь его растопить? Вечный лед не тает ни в печи, ни даже в кузнечном горне, не зря же его зовут вечным.
Адалан пожал плечами и вздохнул: