На следующее утро мы задумчиво свернули по каменистой долине и через хребет в вади Эль Харит, зеленая долина которой до боли напоминала некоторые места на моей родине. Али с радостью смотрел на богатую пастбищами долину, носящую его фамильное имя, и был рад не меньше наших верблюдов, когда мы нашли прозрачные водоемы с дождевой водой, собравшейся в последнюю неделю во впадинах среди кустов. Мы остановились и использовали это открытие для завтрака, сделав долгий привал. Адхуб ушел с Ахмедом и Авадом на поиски газелей. Он вернулся с тремя. Так что мы задержались еще дольше и приготовили обед — пиршество из мягких кусков мяса, изжаренных на шомполах, пока внешняя сторона не становилась черной как уголь, в то время как сердцевина оставалась сочной и вкусной. Те, кто пребывал в пустыне, любили ее случайные дары, и к тому же в этом путешествии не было большой охоты продолжать путь, так что каждая задержка была радостью.
К несчастью, мой отдых был испорчен обязанностью вершить правосудие. Вражда между Ахмедом и Авадом в этой погоне за газелями разразилась поединком. Авад прострелил головной шнур Ахмеда; Ахмед продырявил покрывало Авада. Я разоружил их и во всеуслышание приказал отрезать каждому большой палец и мизинец на правой руке. Ужас перед этой карой привел их к мгновенному, неистовому публичному примирению с поцелуями. Немного спустя все мои люди пришли свидетельствовать, что проблема исчерпана. Я передал дело Али ибн эль Хуссейну, который отпустил их на поруки, скрепив обещание по древнему любопытному обычаю среди кочевников — по голове ударяли снова и снова краем увесистого кинжала, пока кровь не потечет до пояса. На голове оставались болезненные, но не опасные раны, которые сначала болью, а впоследствии оставшимся шрамом напоминали потенциальному ослушнику об обещании, которое он дал.
Мы двигались снова по прекрасной дороге через роскошную для верблюдов местность, пока в Абу Савана не нашли кремнистую впадину, до краев полную вкусной, чистой дождевой водой, в узком канале, двух футов в глубину и, вероятно, десяти в ширину, но полмили в длину. Это место могло служить точкой отправления для нашего рейда против моста. Чтобы убедиться в безопасности, мы проехали еще несколько ярдов, к вершине каменистого холма, и оттуда узрели внизу отступающий отряд черкесских всадников, которых выслали турки, чтобы доложить, не занял ли кто место у воды. Они опередили нас, к взаимной нашей выгоде, на пять минут.
На следующее утро мы наполнили мехи для воды, поскольку пить было бы нечего отсюда до самого моста; и затем, не торопясь, шагали, пока пустыня не закончилась низменностью в три фута у края чистой равнины, которая простиралась прямо до железнодорожных путей в нескольких милях отсюда. Мы остановились на закате, чтобы иметь возможность пересечь его. Мы планировали тайно проскользнуть там и спрятаться у дальних подножий холмов под Дераа. Весной эти холмы были полны пасущихся овец, поскольку дожди покрывали их низкие склоны свежей травой и цветами. С приходом лета они высыхали и пустели, разве что появлялись на них случайные путники или безвестные скитальцы. Мы могли твердо рассчитывать, что заляжем на день в их складках, и нас не потревожат.