Так довольный Чорман стал владельцем Серой Пики.
На прощанье он пригласил к себе в гости Айганым. Она пообещала приехать весной, но ей не удалось сдержать своего слова.
В жизни Айганым наступали перемены: пошатнулось ее общественное положение, начались семейные неприятности, ухудшилось здоровье.
Вдова Валихана не сумела противостоять росту влияния кокчетавских баев и прежде всего Зильгаре, сыну Каратоки, представляющему ветвь Андагул, рода Атыгай, Зильгаре и его внуку Шопану принадлежали самые обширные угодья по течению Есиля, сотни десятин плодородной земли и прекрасных пастбищ. Об их многочисленных отарах и табунах до сих пор рассказывают были и небылицы.
Вспыльчивый и честолюбивый Зильгара, отец четырнадцати сыновей, искал себе опору не только в приумножении богатства, но и в укреплении своего положения в округе. Он искал случая расчистить себе дорогу к должности старшего султана, и этот случай скоро представился.
В эти годы отец Кенесары Касым очень часто совершал набеги и на богатые байские аулы и на русские поселения. Не раз у него происходили стычки и с царскими войсками. Касым враждовал с Зильгарой и с Шопаном. Изрядно пограбил он их есильские аулы. Зильгара в отместку решил помочь русскому войску сокрушить Касыма и его сына Кенесары. Хорошо зная степь, он повел отряды по следам мятежников. Они были изгнаны из пределов Сарыарки. Царская власть в знак своей благодарности присвоила Зильгаре чин хорунжего и возвела его в дворянское достоинство.
Когда хитроумным замыслом Сперанского стали вводиться дуаны и была учреждена должность старших султанов, чтобы свести на нет ханскую власть, Зильгара в силу сложных обстоятельств не смог занять новый заманчивый пост. Не смог он в то время и выступить против Айганым.
Но теперь Сперанский был далеко, омский губернатор Вельяминов не поддерживал вдову Вали, жалоб на Айганым было не меньше, чем на других ага-султанов. Изменилось, как и предполагалось, отношение русских властей ко всем выходцам из именитых ханских родов; потомки ханов быстро утрачивали свое влияние и среди казахского населения.
Айганым стала едва ли не первым ага-султаном, которую решили сместить. И сместили.
На ее месте очутился Зильгара.
Оскорбленная, лишенная прежнего уважения, она не могла тогда поехать в гости к Чорману. Ей казалось, она навсегда опозорена.
В доме у горы Срымбет стало тихо и печально. Айганым замкнулась. Ей никого не хотелось видеть. Только Чингиз, ее любимый сын, мог бы принести ей утешение. Но он учился в Омске, был далеко от аула.
Чингиз поначалу рос медленнее других детей. Многие сверстники обгоняли его, и он в детстве выглядел маленьким не по годам.