Успокоившись после приезда сына, Айганым было набралась терпения, но не прошло и двух лет, как посланец из Баянаула привез от Чормана дурную весть:
— Сын твой плохо ведет себя в Омске. Спутался с дочкой Саттара, у которого живет на квартире. Собирается взять её в жены.
Жестокие эти слова вонзились в сердце Айганым. Туман застлал глаза.
Когда она пришла в себя, попросила гонца повторить, что он ей сказал. Может быть, послышалось?
Но нет. Слова были горькой правдой.
— Разве я загнал бы так коня? — говорил баянаульский посланец. — Разве Чорман-ага отправил бы меня, не проверив известия? Он так и передал: «Пусть Айганым, пока не поздно, отведет эту напасть. Либо назначит мне место встречи».
Сомнений не оставалось: новая беда обрушилась на дом Айганым.
Надо немедленно принимать решение и срочно собираться в поездку, вопреки распорядку жизни, установленному в последнее годы в Срымбете. Пришлось преодолеть болезнь, не посчитаться с душевным состоянием.
Для Айганым приготовили тройку, впряженную в удобную повозку. С ней вместе в коробе, как всегда, были прислуживающая ей Куникей и кучер Балтамбер, сын Туткы-ша. Вдову сопровождал парный тарантас с несколькими джигитами.
Спутникам своим сказала, что едет в Омск. Но, усаживаясь в повозку, перерешила. Надо, подумала она, заехать сначала к свату Чорману. Уж если он к ней посылал гонца, значит, ему известны все подробности жизни Чингиза. Да и хороший совет может дать Чорман. Может быть, тогда ей будет легче разговаривать с сыном.
Чорман жил на берегах Темного озера Нияза. Путь туда из Срымбета проходил через кокчетавские горы.
И при жизни Вали и в первые годы своего вдовства Айганым повсюду в своих краях пользовалась радушным гостеприимством. В любом ауле для нее часто устанавливали отдельную юрту и оказывали всяческие почести.
В эту поездку все было иначе.
Вестей о себе она давно не подавала, а в аулах хорошо знали, что Айганым лишена ханской власти. Иные откровенно отказывали ей в гостеприимстве, ссылались, что времени нет, другие придумывали еще какие-нибудь пустяковые причины, только бы уклониться от обязанности приготовить угощенье, только не показать ненароком своего уважения к вдове Вали-хана и еще недавней султанше. Ну, а если и предлагался ночлег, то жеребят никто не резал. Мол, довольствуйся, Айганым, тощим ягненком, а то слишком жирно будет!
Такая пренебрежительность ранила и без того уязвленное самолюбие Айганым. Она начинала побаиваться и встречи с Чорманом. Но тут ее опасения были совершенно напрасными. На берегу Темного озера Нияза Айганым ждали как почетную гостью, как будущую родственницу. Чорман даже распорядился выслать дозорных на быстрых иноходцах, расставить их цепочкой по пути Айганым, чтобы, заметив ее приближенье всадники передавали весть один другому и аул вовремя подготовился к приему: