Марина говорила по-русски без акцента, но изредка в голове словно заедала какая-то сложная программа, и девушка затруднялась найти подходящее слово или выражение. Знакомый психолог сказал, что это частое явление всех двуязычных людей, особенно когда изучение базового наречия происходило в детстве. Мозг, как жесткий диск на компьютере, — если одновременно посылать два противоречивых запроса, начинает подтормаживать. Со временем должно пройти, и приоритетным станет тот язык, на котором человек разговаривает в настоящий момент.
— Мой шеф так же считает, — сказал Вадим. — А еще он не понимает тех людей, кто набивает себе наколки и возвращается из Англии в Россию.
— Твой шеф воспринимает западные страны как рай земной! — с легким раздражением заметила Марина. — Мне в России нравится гораздо больше, сейчас многие мои знакомые возвращаются назад. Не только из Англии, но и из Израиля и Германии…
Вадим прижал смартфон плечом, отчего льющийся из динамика женский голос исказился, став похожим на скрип металла по стеклу. Вначале он пожалел, что не включил функцию видео в программе Ватсапа, но сейчас решил, что так оно будет лучше. Ни к чему, чтобы питерская подружка, с которой им завтра предстояло впервые увидеться офлайн, лицезрела его красный нос и воспаленные от насморка глаза. Разговаривая, он коснулся пальцами клавиатуры ноутбука и понял, что затрудняется найти клавишу Enter.
— У вас все так же тепло? — спросила Марина.
— Днем было тридцать два градуса.
Вадим беспомощно щелкал пальцами по клавишам.
— Наш северный город остудит ваш балтийский жар, молодой человек! В Питере, как обычно, дождь и ветер.
Наконец искомая клавиша нашлась в правой части панели. Вадим облегченно выдохнул, сохранил в закладках страницу.
— Ты куда там пропал? — окликнула собеседница.
— Здесь! — Он лихорадочно бил пальцами по клавишам, выводя какой-то немыслимый текст в поле поиска. — Что-то меня перемкнуло, Марина! — Он громко чихнул.
— Ты там заболел?
— Ерунда. Перекупался…
— Прими аспирин и ложись в постель, — приказала Марина.
— Слушаюсь! Завтра увидимся!
— Целую!
Павел выключил ноутбук, скинул шорты и рухнул в кровать. Знобило его нешуточно. Он надеялся быстро заснуть, но мешали какие-то образы, возникающие в сознании помимо его воли. Перевернулся на бок, укутался в тонкое одеяло, где-то в области уха возник настойчивый зуммер, будто огромный комар жужжит. Молодой человек потряс головой, и зуммер превратился в гул. Звук дизеля на подводной лодке, догадался Вадим и вслед за этим погрузился в сон.
Черное веретено субмарины рассекало холодные воды Северного моря. Лодка шла на перископной глубине, что соответствовало десяти метрам под поверхностью моря. Субмарина U-398 не принимала участия в тактике «волчьей стаи», как именовалась схема группового нападения на конвои британских судов, стремящихся выйти в Атлантику. Цель субмарины была сверхсекретной, обер-лейтенант Вильгельм Кранц подчинялся непосредственно Карлу Деницу, гроссадмиралу, главнокомандующему военно-морским флотом нацистской Германии. Склянки на борту отбили девять тридцать утра. Вильгельм Кранц зашел в командную рубку, привычно взлетела рука в ответном приветствии. На душе было тошно. Он прильнул к окулярам перископа. Пасмурное небо сливалось со свинцово-серой гладью моря. Офицер тихо выругался — так, чтобы не расслышал вахтенный. Какую картину предстоит наблюдать в аду? Такую же серую унылую бесконечность, помноженную на вечность?