— Родители опять поссорились. А я…
Я сама не поняла, как моя голова оказалась у нее на плече. По щекам текли слезы, слова лились бурным потоком. Я выложила все: и про злокозненный плющ, и про нахального Сапфира, и про пощечину упомянуть не забыла. Все-таки очень важно, чтобы был рядом близкий человек, с которым можно поделиться сокровенным, даже если помочь он ничем не может.
— Ну и как он тебе? — хитро прищурилась бабушка.
— Кто?
— Не притворяйся. Сапфир этот! Когда еще бы представился случай оценить экземпляр во всей красе.
Опять лицу стало жарко. Да что ж такое!
— И ничего я не…
— Так я и поверила!
Красивый.
Только наглый. Думает, весь мир вращается вокруг него.
Но высказать свое суждение вслух я не успела. Раздался стук в дверь, а потом, не дожидаясь ответа, в комнату вошла мама. Ей пришлось пригнуться, чтобы пройти в низкую дверь и не удариться макушкой.
— Госпожа. — Она кивнула бабушке и тут же забыла о ней. — Этта, ты принесла лекарство?
— В сумке.
Прогулки по городу в несусветную рань, несомненно, не входили в чисто моих излюбленных развлечений. Но с лекарством, которое невозможно было достать здесь и которое мама заказывала для брата из Эшоля, где до переезда мы прожили несколько лет, произошла накладка. Пришел разбитый флакон. Мама была в истерике. Тогда поздно вечером бабушка написала знакомому магу, и он согласился помочь. Мы не верили. Точнее, мама всю ночь металась из угла в угол, папа с братом спали, будто происходящее их вообще не касалось, а мы с бабушкой пыталась скрыться от бури в комнатке под крышей. Не удалось. Не было еще и пяти, когда туда влетела мама. Ответ от мага пришел. Лекарство было готово, можно забирать. И идти за ним, конечно, выпало мне. К счастью, недалеко, и недрагоценный город по праву считался тихим и безопасным. Там, где мы жили до этого, смею надеяться, никто бы не отправил меня на улицу до рассвета. Это время принадлежало ночным бабочкам и всяким темным личностям.
Порывшись в сумке, мама вытащила оттуда нужное.
Выдохнула.
Впрочем, уже через мгновение ее лицо вновь отражало привычную смесь недовольства и беспокойства.
— А это еще как понимать?! — Она метнулась к окну.
Еще не видя толком ничего, я уже подспудно чувствовала, что что-то там неуловимо изменилось. И поэтому направилась за ней.
Маленькое окошко шло под наклоном, зато отсюда получалось рассмотреть всю стену. Которую… Недосягаемые россыпи! Прямо на наших глазах увивал плющ. Роскошный, пышный, точно как у Сапфира… и в то же время немного другой. Но главное — он стремительно разрастался, полз по стенам, оплел одну из башенок, любопытно постучался веточкой в окно, к которому прильнули мы.