. К этому очень близко определение Г. Кона: «Национализм – это состояние ума, убежденного, что высшей ценностью личности должно быть национальное государство»
[89].
Дж. Бройи дал такое определение национализма: «Термин национализм используется по отношению к политическим движениям, которые стремятся к государственной власти или осуществляют ее, оправдывая свои действия доводами национализма. Националистическая идея – это политическая доктрина, основанная на трех посылках: а) существует нация, обладающая ярко выраженным особым характером; 2) интересы и ценности этой нации обладают приоритетом перед всеми остальными интересами и ценностями; 3) нация должна быть независимой, насколько это возможно. Для этого обычно необходимо достижение, по крайней мере, политического суверенитета»[90].
Дж. Бройи писал, что национализм появляется как средство решения реальной политической проблемы – «проблемы раскола между государством и обществом, который выходит наружу с наступлением Нового времени». Происходит это благодаря уникальному качеству национализма: «Качество, отличающее национализм от других идеологий, – это беззастенчивое прославление самого сообщества… Националисты превозносят себя самих, а не какую-то трансцендентную реальность, будь то иной мир или будущее общество, хотя такое прославление связано с озабоченностью преобразованием реальности настоящего». Бройи назвал национализм «необычно современной формой политики, которая может быть понята лишь по отношению к тому, как развивалось современное государство»[91].
В.А.Тишков определяет национализм как «серию постулатов и действий, формулируемых и инициируемых активистами социального пространства. Национализм – это идеология и практика, основанная на представлении, что основой государственности, хозяйственной и культурной жизни является нация. Под последней понимается некая целостная совокупность на основе этничности, которая в свою очередь “всегда досоциальна и предсоциальна, априорна и сама порождает через этнос различного рода социальные связи и отношения”. Этнонационализм, таким образом, становится набором упрощенных, но влиятельных мифов, рожденных постсоветской политической практикой… Мой подход основан на том, что нация – это категория семантико-метафорическая, которая обрела в истории большую эмоциональную и политическую легитимность и которая не стала и не может быть категорией анализа, т. е. получить научную дефиницию. Нацию невозможно определить, нацией можно только называться. Как и почему это произошло – другой вопрос, хотя достаточно ясно, что данная дефиниция не работает применительно к основным формам человеческих коллективов, на которые она распространяется как учеными, так и представителями самих этих коалиций. Я имею в виду государственные образования и этнические общности, которые ведут борьбу за право исключительного обладания называться нациями»