Однако возникает один вопрос, которого до сего момента мы практически не касались. Он заключается в следующем: ПОЧЕМУ человеческое равенство должно быть невозможным? Если предположить, что механизм процесса описан правильно, то что же тогда является мотивом этой масштабной и тщательно спланированной попытки заморозить историю в определенный момент времени?
А вот здесь мы подходим к главному секрету. Как мы уже знаем, ореол тайны вокруг Партии (а более всего – вокруг Внутренней партии) обусловлен двоемыслием. Но еще глубже лежит первоначальный мотив, никогда не анализируемый инстинкт, который сначала привел к захвату власти, а впоследствии привнес в нынешнее существование двоемыслие, полицию мысли, бесконечную войну и все другие необходимые элементы. Этот мотив в действительности состоит…
Уинстон внезапно ощутил тишину, как ощущаешь появление нового звука. Ему показалось, что Джулия в последние несколько минут совершенно неподвижна. Она лежала на боку, обнаженная до пояса, подложив свою руку под щеку; темный локон опустился на глаза. Ее грудь медленно и мерно поднималась и опускалась.
– Джулия.
Молчание.
– Джулия, ты не спишь?
Молчание. Она уснула. Он закрыл книгу, осторожно положил ее на пол, лет и прикрыл одеялом их обоих.
Он лежал неподвижно и думал, что не знает главного секрета. Он понимал КАК, но не понимал ЗАЧЕМ. Глава I, равно как и глава III, не содержали ничего нового для него, они просто систематизировали ту информацию, которой он уже обладал. Но, прочитав книгу, он понял лучше, чем раньше, что он не сумасшедший. Само пребывание в меньшинстве, даже в единственном числе, не делает тебя безумцем. Существует правда и неправда, и если ты цепляешься за правду вопреки тому, что утверждает весь мир, ты не сумасшедший. Желтый луч заходящего солнца пробрался через окно и упал на подушку. Уинстон закрыл глаза. Солнце на его лице и прикосновение гладкого женского тела погрузили его в какое-то безмятежное, спокойное и сонное состояние. Он в безопасности, все в порядке. Засыпая, он пробормотал: «Здравомыслие не статистическое понятие»; и ему показалось, что это замечание содержит очень глубокую мысль.
*****
Он проснулся с ощущением того, что проспал очень долго, но взгляд в сторону старомодных часов подсказал, что еще только двадцать тридцать. Он еще немного подремал; затем из двора донесся привычный грудной голос:
Ах, эти безнадежные и давние мечтанья,
Они прошли, как тот апрельский день.
Но голос твой вновь пробудил воспоминанья,
На сердце опустив надежды тень!
Похоже, глупая песенка, все еще популярна. Несется отовсюду. Пережила даже Песню ненависти. От звуков пения проснулась Джулия, она сладко потянулась и встала с кровати.