– Бенито-бандито! Пытаюсь уговорить твоего пикколо куджино[25], местного фон-барона, – и обымаю прыщавого парня за плечи, – сходить с нами на ИР-прием.
– В приемное отделение больницы? – говорит Бен со своим вальяжным великосветским пригородным акцентом подлондонских графств… «Господи, он один из них. Мой сын – один из них». – Это как-то связано с дядей Юэном?
– Нет, ИР – это стадион «Истер-роуд», а принимает принимающая сторона. Матч сезона против могучих «Рейт Роверсов»!
– Ага, клево, – говорит Бен без малейшего интереса, но немного оживляется, заметив, что я в куртке и шарфе. – Ты куда?
– Передам приветик от твоей тетушки.
– Ты идешь искать папу? – блеет Росс. – Я тож хочу!
– Исключено, дружище мой, – заявляю, слыша глухие шаги на лестнице.
– Росс! – гаркает Карлотта, стоя в дверях. – Ты останешься здесь со своим двоюродным братом!
У Росса виновато-озадаченный вид типа «что я, блядь, такого сделал?».
Я малехо ему подмигиваю, и, походу, это его слегка утешает. Самый подходящий момент, чтобы под благовидным предлогом сделать ноги. Хватит с меня семейной хуерги! Этот праздничный геморрой в календаре – просто какое-то мозгоебство, и слава Христу (в прямом смысле), что бывает он только раз в году.
Короче, выдвигаюсь на мучительные поиски. Зимний мороз щиплет лицо, а уличные фонари мигают тусклым светом. Дневные часы здесь такие мимолетные, что вставлять в кромешную темноту эти скудные мутно-серые вкрапления дерьма – практически издевательство. Прикольно, но по молодости мне всегда хотелось свалить с этого города. Лондон предлагал поле деятельности пошире. Но теперь я вдруг ни с того ни с сего испытываю извращенную преданность к Эдинбургу. Даже подумываю прошвырнуться по Лит-уок, но это лишь повлечет за собой удручающее отчаяние. Что может быть хуже, чем услышать, как кто-то на максимальной громкости выкрикнет через занюханный паб: «ЭЙ, БОЛЬНОЙ, ГДЕ ТЫ, ПИЗДЮК, ХОВАЛСЯ?» Хуже только, если не услышишь этого вообще. Ложусь на курс прочь из города – к Королевской больнице, где работает Юэн. Когда добираюсь до регистратуры, там по моему запросу звонят в отдел кадров, после чего сообщают:
– Доктор Маккоркиндейл до шестого января в отпуске.
В общем, возвращаюсь на автобусе в город. Ну и колотун, сука: табло от холода горит, а губы трескаются. Заруливаю в «Бутс», чёбы купить губной мази и гондонов.
Он же не какой-нибудь там бомжара, и нет смысла прочесывать авто- или ж/д вокзалы, так что я решаю потереться по гостиничным холлам. Там хоть тепло. Лавэ у Юэна есть, но он такой прижимистый кальвинистский мудозвон, что не станет раскошеливаться на «Балморал» или «Каледониан». Это должна быть практичная, чистенькая бюджетная сеть, так что я захожу в парочку и шарюсь: там дофига вафлеров по продажам и маркетингу, но никаких зашкваренных колинтонских подиатров нет в помине.