Он шёл — словно был в какой-то пустоте, словно и не шёл вовсе, а двигал ногами на одном месте, а тундра под ним крутилась во все стороны, и конца и края ей не было и быть не могло. «Север крайний — он бескрайний…»
Через час Ромка понял, что идёт не в ту сторону, что идёт не домой, а неизвестно куда. Вереницы кустов не появилось, тундрового подъёма не было, он шёл по ровной местности куда-то в другую сторону от города. В какую? Куда ещё можно было выйти здесь? Если на восток, то можно было попасть на дорогу, ведущую в дальний посёлок… Если на восток… А он куда идёт? Так… на дорогу? На дорогу — это уже к людям. Там хоть раз в сутки, но пройдёт машина, там… А где восток? Где солнце? Солнце в декабря на юге находится. Нет солнца. Одна сплошная серая туча величиной с небо. И ветра нет… ветра нет… по ветру он бы запомнил движение, по ветру… Куда идёт?
Прошло ещё с полчаса, и Ромка заметил, что вокруг начинает очень уверенно смеркаться. День уходил. Снег мерк, темнел, вначале стал отдавать лёгкой синевой, потом начал сереть… Ромка инстинктивно ускорил ход, словно хотел догнать день… А куда побежал? Ромка остановился. Куда он бежит? Вокруг уже полная мгла. Сейчас пройдёт ещё с полчаса времени, и снег да небо полностью исчезнут. Останется этот тёмный туман вокруг.
Через полчаса небо и снег полностью исчезли. Совсем исчезли… На тундру опустилась ночь. Где-то за тяжёлыми тучами явно шла луна. Полная, яркая луна. Это Ромка понял сразу, потому как даже при самой сильной облачности зимой в тундре полной темноты не бывает. Хоть какой свет, но пробивается сквозь эту пелену мрака, а снег — он как глаза кошки, от него даже свет далёких звёзд отражается.
Ромка поднёс руку с часами вплотную к глазам — четырнадцать часов дня. Ночь. Тихо. Ни ветра, ни свиста, ни крика, ни голоса — ничего. Мёртво. Как перед глазами ничего, так и вокруг ничего. Что же делать? Идти ночью? Точнее, не ночью, а в ночи… в темноте полной? Куда?..
Ромка остановился, сел на снег, снял рюкзак, открыл его и стал смотреть, что там есть и что могло сейчас хоть как-то пригодиться. Спички, зажигалка, сухой спирт, сало, термос, фляжка с коньяком (брал больше для форса, нежели для дела, никогда на охоте не пил), аптечка… Кстати, есть таблетки с кофеином, говорят, могут выручить, если совсем усталость одолеет. Ромка снял ружьё, переломил стволы, достал патроны с мелкой дробью на куропатку, зарядил картечью… Зачем? Он же не видит перед собой дальше полуметра? Стрелять в кого? В волков? Идиотизм — они зарежут раньше, нежели успеешь руку поднять… Но здесь волки не ходят, здесь место пустынное, а им же есть надо… Здесь им зимой есть нечего, здесь нет волков… А кто есть? Липкий страх сковал немного сознание, Ромка поднялся на ноги — надо двигаться, если так сидеть и ждать неизвестно кого, можно с ума сойти. Он всё же снял курки ружья с предохранителя, повесил его на плечо стволами вниз, поправил за спиной рюкзак, вытащил фляжку с коньяком, открыл твёрдой рукой, отпил несколько глотков, граммов сто, поморщился, сказал громко: «Вкусно. Вперёд!»