— Заходи, здесь тепло, мой дорогой. Я позабочусь о тебе.
— Миссис Пастернак? — крикнул Фин, резко оборачиваясь, и задержал дыхание, ожидая, когда голос зазвучит снова. Ответом ему была тишина. Он встряхнулся.
Это глупо. Миссис Пастернак больше нет. Её поглотил Железный Прилив. Как и Ниф. Кто бы ни говорил с ним, это точно не они. Не обращая внимания на запах горящих волос, Фин снова глубоко вдохнул. Затем снова наклонился. Из воска на него смотрело лицо.
Он отшатнулся и быстро попятился назад по скользкой поверхности. Лицо открыло рот, а затем как будто растаяло, растворилось само в себе. За головой Фина гудели мухи.
Сердце Фина громко бухало в груди. Внутренний голос велел сердцу молчать, остановиться, иначе то, что сидит в воске, услышит его. Его охватила паника. Воск задрожал под его ладонями.
— Позволь я съем твои мысли, мой дорогой, — прозвучал голос миссис Пастернак откуда-то извне. — Они ведь тебе не нужны, эти дурные, старые мысли?
— Немедленно прекрати, — пробормотал Фин. Он должен положить этому конец. Сию же минуту.
Он вскочил на ноги, схватил Всюдурез и бросился наутёк. Он бежал прыжками, низко пригнувшись, чтобы лезвие прорезало воск. Голос Ардента умолял его остановиться. После этого Анналесса попросила его войти внутрь. Затем его собственная мёртвая мать сказала ему, что он был хорошим мальчиком и что если он просто лизнёт и откусит большой кусок воска, то она будет любить его вечно и останется с ним навсегда.
Фин сделал вид, будто не слышит их. Будто не чувствует червей, копошащихся в его башмаках, и ногтей, пытающихся поднять ему веки. Он широким кругом бежал и бежал по краю озера, взрезая воск лезвием ножа.
Наконец он завершил круг. Всюдурез остановился прямо перед тем местом, откуда он начал. Вся восковая печать теперь держалась на единственной тонкой перемычке, готовая в любое мгновение свободно упасть в воду.
В тусклом свете из воска возникло чьё-то лицо. Оно хмуро посмотрело на Фина и вновь растворилось в себе самом. Над головой прошелестело эхо его имени.
— Ты так легко отказался от моих поисков?
Фин с криком отпрянул. Это была его мать. Он был вынужден крепко сжать губы, чтобы не позвать её.
— Ты так долго меня искал, дорогой. Вот и я, — проворковала она.
Он покачал головой, но с места не сдвинулся
Голос его матери перешёл в дрожащий шёпот.
— Только не оставляй меня здесь одну.
Её слова отозвались в самом потаённом уголке его сердца. На глаза Фина навернулись слёзы, и он поспешил зажмуриться. Было так легко прекратить любые попытки сопротивления, погрузиться в воск и утонуть в нём навсегда.