Его узнавали на улицах. С ним здоровались продавцы магазинов, шоферы такси. Однажды где-то в провинции носильщик, несший его чемодан, сказал ему: «Как вы хорошо играли сегодня, мистер Рахманинов!» Вскоре эта слава стала ему докучать. Его преследовала постоянно целая армия корреспондентов и фоторепортеров. Они могли часами ожидать, когда он выйдет из поезда, из отеля, из концертного зала. Его фотографировали даже оркестранты во время концертов, а корреспонденты пробирались за кулисы сцены. Они искренне не понимали, почему он отказывается позировать, ведь рекламу ставили превыше всего.
Один из репортеров однажды, несмотря на протест Рахманинова, все же попытался его сфотографировать. Сергей Васильевич был вынужден закрыть лицо руками. На следующий день в местной газете появился снимок семьи Рахманиновых, на котором лицо Сергея Васильевича было закрыто его прекрасными руками. Под снимком стояла подпись: «Руки, которые стоят миллионы».
Мы с вами уже поняли, что исполнительское амплуа Рахманинова было связано с двумя инструментами — роялем и симфоническим оркестром. Поэтому закономерно его обращение к жанру фортепианного концерта в течение всей жизни. Каждый из его концертов был своеобразной вехой творческого пути: Первый концерт знаменовал начало самостоятельной жизни композитора, Второй — выход из творческого кризиса после провала Первой симфонии, Третий — расцвет творческих сил, зрелость, новую вершину. И вот — Четвертый концерт. Он служит своеобразным мостом между двумя периодами жизни и как бы отражает перелом и возрождение.
Этот концерт сопровождал композитора 27 лет. Он работал над ним с 1914 по 1926 год. Потом в 1941 году сделал его новую редакцию. Противоречива жизнь этого концерта на эстраде: он был хорошо принят публикой, но получил в основном отрицательную оценку критики. Честно говоря, впоследствии его как бы «затмили» Второй, Третий концерт и Рапсодия на тему Паганини. Для сторонников традиционного, поющего Рахманинова, эмоционально открытого, он несколько аскетичен, более близок фантазии.
Что же предшествовало его появлению? Восемь лет молчания. Еще в России, говоря о своей композиторской деятельности, Рахманинов писал: «Сочинять музыку для меня такая же насущная потребность, как дышать или есть: это одна из необходимых функций жизни. Постоянное желание писать музыку — это существующая внутри меня жажда выразить свои чувства при помощи звуков, подобно тому, как я говорю, чтобы высказать свои мысли. Думаю, что в жизни каждого композитора музыка должна выполнять именно эту функцию. Любая другая сделала бы ее чем-то второстепенным». Для него она была главным в жизни. Представляете, какую трагедию надо было пережить, чтобы не сочинять восемь лет.